— И вам тоже, Джун? — На мгновение я погрузился в ее темные зрачки.

Сузившиеся глаза, длинные и раскосые, посмотрели на меня искоса, обещающе остро и призывно.

— О! Пожалуй, я была бы первой в этой длинной очереди! — весело рассмеялась она.

Я не ответил ей. Девушка повисла на моей шее с закрытыми глазами, мечтательно улыбаясь и часто касаясь губами моей щеки. Потом она положила голову мне на плечо, медленно двигаясь в танце под звучавшую грустную мелодию.

Невдалеке от нас стояли несколько гостей и вполголоса переговаривались между собой. Когда музыка затихала, до меня доносились обрывки их разговора, и он заинтересовал меня. Я стал прислушиваться к нему внимательнее.

— В последнее время стало очень сложно добыть новые земли под строительство, — сетовал один из говоривших.

— О чем вы говорите? — воскликнул другой. — На Южном материке земли сколько угодно! Пустуют сотни акров!

— Бросьте! Кому нужны эти выжженные степи? — возмутился первый. — Я говорю о плодородной земле, которая есть только вдоль побережья. Но там она облагается такими громадными налогами, что я давно оставил мысли о большом и прибыльном строительстве в этом районе.

— Не расстраивайтесь, дорогой Фаат! — вступил в разговор третий. — Скоро недостатка в таких землях не будет. Мы получим доступ к новым территориям, гораздо лучшим, чем все эти участки вдоль побережья.

— Что вы имеете в виду? Не понимаю вас!

— Я говорю о новой правительственной программе колонизации, разработанной на ближайшие пятьдесят лет.

— Да, да! — поддержал разговор второй. — Я тоже слышал, что в Шэнь-Цян открылось государственное акционерное общество, которое продает участки всем желающим и за очень умеренную плату. Всего два миллиона биджей, и вы можете стать хозяином земли площадью в квадратную милю. И заметьте, никаких налогов на собственность!

— Невероятно! — изумился первый. — Ведь это же выгодное дело! Но откуда правительство возьмет все эти земли?

— Вы что-нибудь слышали о программе «Левиафан»?

— Что-то несущественное, какие-то слухи. Что это за программа? Вы в курсе?

— Разумеется! — подтвердил третий собеседник. — Хотя это и является государствен-ной тайной, но вам я могу сказать. В ближайшее время мы сможем получить неограниченные возможности проникновения в Глубокий космос. И первая наша цель — это цветущая и плодородная планета Терра!

— Да, но там, насколько я знаю, расположена колония Трудового Братства, — засомневался первый. — И потом, как же Договор?

— Все это ерунда! — оборвал его третий. — Никакой Договор теперь не свяжет нам руки. И вообще, вскоре мы пересмотрим все договоры с Трудовым Братством и отодвинем закрытую зону беспредельно далеко.

— Каким же образом? — еще больше изумился первый.

— Все очень просто, мой дорогой, — оружие! У нас появилось новое сокрушительное оружие, которое, как огненный меч, проложит нам дорогу к звездам… Кстати, наш милый юбиляр и его компания имеют самое прямое отношение к этому проекту.

— Да что вы говорите?!.

— Мира-ан!.. О чем вы так глубоко задумались, милый? — Джун слегка потрясла меня за плечо.

Я посмотрел на нее. Значит, они уже торгуют землями на других планетах! И первая их цель — Терра! Но ведь там наши люди — тысячи колонистов, осваивающих новый, цветущий мир, создающих в нем кропотливым трудом островки земной жизни и ничего не подозревающих о нависшей над ними угрозе! Прав Громов, бесконечно прав! Надо спешить обезвредить змею, подло выжидающую момента, чтобы пустить в ход свой ядовитый зуб. Только тогда можно будет вздохнуть спокойно. Оружие должно быть уничтожено еще на стадии теоретических разработок и пробных образцов. Только сейчас я по-настоящему понял, какой тяжкий груз лег мне на плечи, что только от меня зависят судьбы миллиардов людей Земли и всех ее звездных колоний.

— Так о чем же вы думали? — снова спросила Джун.

— О вас.

Она пристально посмотрела на меня.

— Лжете!

Я улыбнулся.

— Разве не похоже?.. Ну хорошо, хорошо! Сознаюсь. О ком это вы говорили с Кунти перед ее уходом? Кто этот Олаф?

— Ах, вот что вас так взволновало? Разве вы не знали, что у Кунти есть жених? А? — Она наклонила голову набок.

— Догадывался.

— Он сын одного промышленника, компаньона отца Кунти. Они знают друг друга с детства и обручены почти столько же.

— Почему же она так резко говорила о нем?

— Олаф всегда не нравился Кунти. Еще в детстве они часто ссорились по пустякам. И вообще… Но он нравится ее отцу. Крес Садор видит в нем возможность укрепления своих финансовых дел и ужасно хочет породниться с семьей Олафа.

— Понятно, почему он так скептически отнесся к нашему знакомству. Но Кунти… Почему же она не рассказала мне все сразу?

Джун прищурилась.

— А вы не догадливы… Да потому, что она любит вас, а не его!