Минус инвестиции

Еще год назад затухание темпов роста ВВП воспринималось как временное явление. Дескать, переживем вторую волну кризиса, а потом снова вернемся к 7—8-процентному показателю середины нулевых. Но теперь все, похоже, смирились с мыслью, что этого взрывного роста не предвидится. А все потому, что росла отечественная экономика в 2000-е годы на двух сортах дрожжей: на пухнущих нефтяных ценах и притоке инвестиций. Ни того ни другого ингредиента у нас в данный момент нет.

«Вопреки всеобщему заблуждению рост зависел не просто от высоких, а от постоянно увеличивающихся цен на нефть где-то на 20 процентов в год, — разъясняет «Итогам» главный экономист банка BNP Paribas в России Юлия Цепляева. — Примерно четыре процентных пункта из семи нам давал именно этот фактор».

По мнению старшего научного сотрудника института «Центр развития» НИУ ВШЭ Сергея Пухова, сейчас вопрос стоит так: кризис или стагнация. Цены на нефть не только не растут, но и плавно снижаются: с начала 2013 года где-то на восемь процентов (со 111 до 101 доллара за баррель). А если к этому добавить сокращение торгового оборота с Евросоюзом из-за продолжающегося там кризиса (по данным Евростата, в I квартале ВВП ЕС упал на 0,1 процента), то и вовсе становится грустно. Так, в январе — апреле 2013 года по сравнению с прошлым годом, передает Росстат, товарооборот с ЕС снизился на 0,4 процента, выручка от экспорта нефти — на 5,7 процента, газа — на 2,3 процента. В стагнации находится и нефтедобыча, которая за тот же период выросла лишь на 0,2 процента. Слабо растет и физический экспорт черного золота: в январе — апреле этого года — на 0,6 процента.

Все, что сейчас держит российскую экономику от скатывания в рецессию, — это растущие доходы населения и государственные инфраструктурные проекты. «Пока государство увеличивает зарплаты бюджетникам, шансов уйти в рецессию у нас мало, — говорит «Итогам» младший научный сотрудник института «Центр развития» НИУ ВШЭ Николай Кондрашов. — Правда, ресурсов на это остается немного, так как власти уже начали использовать деньги из Фонда национального благосостояния в обход бюджетного правила».

По подсчетам главного экономиста российского отделения Bank of America Merrill Lynch Владимира Осаковского, исключительно на бюджетных вливаниях экономика сможет продержаться от силы год-полтора. Впрочем, если присмотреться более внимательно, то и потребительский спрос в России во многом вздутый. Взять хотя бы просроченную задолженность россиян по кредитам, которая за январь — апрель 2013 года выросла аж на 45 миллиардов рублей. Для сравнения: годом ранее за тот же срок она увеличилась почти на 12 миллиардов рублей. Причем если просроченные долги по автокредитам еще не достигли уровня 2009—2011 годов, то непогашенных вовремя потребкредитов в мае 2013 года оказалось на 10 миллиардов рублей больше, чем в аналогичном периоде кризисного 2009 года...

Наш эксперт из BNP Paribas еще одну надежду видит в эффекте высокой базы. «В начале 2012 года было много предвыборных бюджетных расходов, — говорит она. — Сейчас их меньше, из-за чего темпы роста ВВП выглядят ниже».

А что касается крупных инфраструктурных проектов, на которые так уповал бывший глава Минэкономразвития Андрей Белоусов, все опрошенные «Итогами» эксперты считают их не только пустой тратой денег, но еще и вредным занятием в условиях грозящего экономике спада. По подсчетам Юлии Цепляевой, один триллион рублей бюджетных инвестиций добавляет примерно 1,3 процентных пункта к росту ВВП и возвращает нас к темпам роста 2010—2011 годов. Только вот экономический эффект от таких интервенций длится недолго. Например, ВРП Краснодарского края в 2007—2008 годах рос на 10,3 и 8,8 процента соответственно. В 2010—2011 годах — на 6,2 и 7,6 процента. Но уже в 2012 году он упал до 1,5 процента, а по прогнозам кубанского минфина, в 2013 году ВРП края вырастет лишь на 0,6 процента. При этом местные чиновники не скрывают, что падение темпов связано с завершением основных строительных работ в рамках подготовки к Олимпиаде в Сочи. Значит, иных, кроме федеральных госинвестиций, источников роста экономики даже в одном из самых благополучных регионов России просто нет.

Кстати, о состоянии дел в нашей экономике можно судить не только по сухим цифрам статистики. Например, в том же Краснодарском крае, а именно в Новороссийске, на позапрошлой неделе из-за прогнивших труб и пересыхания Неберджаевского водохранилища почти прекратилась подача питьевой воды. В городе объявлен режим ЧС, воду возят автоцистернами, а в кранах жителей Новороссийска она появляется лишь на несколько часов в сутки. Полностью восстановить систему водоснабжения города власти планируют лишь к осени. Это к вопросу о том, насколько эффективны госинвестиции в инфраструктуру. По словам Николая Кондрашова из ВШЭ, главная проблема российских мегастроек — отсутствие контроля. «Они приводят не к долгосрочному росту экономики, а к краткосрочному росту доходов казнокрадов, — говорит он. — Через ущемление конкуренции бюджетные деньги распределяются среди узкого круга приближенных к власти компаний, которые потом уводят освоенные деньги за рубеж. Даже рабочих на стройки берут либо из Китая, либо из СНГ. Все это приводит только к еще большему оттоку капитала из страны».

В феврале тогдашний глава ЦБ Сергей Игнатьев заявил, что в 2012 году из страны было незаконно вывезено 49 миллиардов долларов, или 2,5 процента ВВП. Причем поток этот контролируется «одной хорошо организованной группой лиц». Недаром автор аббревиатуры БРИК, уходящий топ-менеджер Goldman Sachs Джим О'Нил, говорил, что деньги из России утекают, потому что их выводят русские, а не из-за того, что думают иностранцы. «Сейчас проблема не в коррупции как таковой, а в том, что мы ее не можем себе больше позволить», — резюмирует Юлия Цепляева.

Что по этому поводу думают в правительстве?

Плюс девальвация

О близкой девальвации первым, как известно, заговорил министр финансов Антон Силуанов, заявивший в интервью Bloomberg, что его ведомство планирует активнее закупать валюту для Резервного фонда уже с августа, что ослабит курс на 1—2 рубля. Однако эксперты настаивают на том, что министр имел в виду совсем другое. «У Силуанова своя головная боль, — рассказывает Юлия Цепляева. — Он хочет, чтобы взносы в резервные фонды делались не раз в год, а каждый месяц, чтобы меньше было соблазнов использовать дополнительные нефтяные доходы, как это происходило в 2012 году».

Экономисты сходятся во мнении, что единственное, зачем правительству может понадобиться девальвация, — это пополнение бюджета. Так, сам Силуанов приводит выкладки, что ослабление курса на один рубль дает казне 190 миллиардов рублей дополнительных доходов. Но на это власти вряд ли пойдут, так как это чревато ростом инфляции, которая и так колеблется на уровне семи процентов.

«Вспомните Белоруссию, которая сильно девальвировала свой рубль. Чем это закончилось? — спрашивает Николай Кондрашов. — Сильной инфляцией. То же происходило и после 1998 года. Она съедает абсолютно все выгоды от слабой валюты. К тому же наши производители чувствовали бы себя нормально, конкурируя с западными компаниями только при 52 рублях за доллар. Но это говорит скорее о слабости нашей промышленности, а не о переоцененном рубле». По мнению Дмитрия Белоусова, ведущего эксперта Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), Эльвира Набиуллина в качестве главы ЦБ будет продолжать начатую ее предшественником политику нейтрального валютного курса, что означает свободные рыночные колебания рубля в рамках валютного коридора.