— Значит, мы — два сапога пара.

— Бродяги в лодке, плывущей в никуда... — подхватил он.

— С парой сапог и плащом на двоих, — закончила Миранда.

Адам рассмеялся.

— Это такая старая песня! Откуда вы знаете ее?

— Вы забыли, что и я не молода?

— Верно, я едва не забыл. — Адам смахнул с одеяла огромного рыжего муравья и повернулся к ней. — Черт, хотел бы я выглядеть так же, дожив до вашего возраста!

Пришла очередь Миранды расхохотаться.

Адам обнял ее за плечи, слегка отстранив и всматриваясь ей в лицо.

— Это и есть вы?

— А вы как думаете?

— Пару раз я замечал на вашем лице настоящую улыбку, но еще никогда не слышал, как вы смеетесь.

— Вы правы, — тихо откликнулась Миранда. — Похоже, я забыла, как это делается.

Адам вытащил из кармана пакет и отложил его в сторону.

— Чтобы отметить такое событие, у меня есть только это.

Миранда уставилась на пакет.

— Что в нем?

— Просто сандвичи. И сейчас мы их поджарим на костре.

Это заявление не вызвало очередного взрыва смеха, но улыбка Миранды оказалась неподдельной.

— Не знаю, как это я могла усомниться в вашей зрелости.

— Дайте мне вон тот прут. — Адам показал на тонкую ветку, которую приготовил заранее и отложил в сторону. Когда оба сандвича оказались надежно насаженными на кончик прута, Адам протянул его к огню, медленно поворачивая, чтобы хлеб не подгорел. Как только он покрылся ровным загаром, Адам предложил первый кусок Миранде.

— Мне нравятся слегка подгорелые сандвичи, — призналась она.

Адам протянул ей ветку.

— Тогда поджарьте их по своему вкусу.

— Может, сначала снимите свой?

— Нет, я тоже люблю поподжаристее, — улыбнулся Адам.

— А вам известно, что это значит? Наконец-то у нас появилось нечто общее.

Адам вспомнил про поцелуй, разделенный ими всего несколько минут назад.

— Нет, это только вторая находка, Миранда.

Ей понадобилась минута, чтобы понять намек, после этого Миранда отвернулась, устремив взгляд на начинающие чернеть куски хлеба.

— Пожалуй, они готовы, — заметил Адам. — Даже слегка пережарены.

— Нет, в самый раз, — Миранда вытащила из огня закопченное лакомство и поднесла его поближе к Адаму. Проверить свою правоту никому из них не удалось — Миранда резко встряхнула ветку, чтобы сбить тлеющий на кончике огонь, и сандвичи упали в костер. — По крайней мере, поджарились в самый раз.

— Отличный способ побеждать в спорах, — заметил Адам.

— Видели бы вы меня... — Она не договорила.

— Когда? — полюбопытствовал Адам.

— Неважно. Это было уже давно, и сейчас неважно.

Глаза Миранды убеждали его в обратном.

— Есть вещи, о которых и мне бы не хотелось говорить. Но если вы передумаете, я могу стать внимательным слушателем.

— Не передумаю, — коротко ответила Миранда.

Адам повернул руку, посмотрев на часы. Через час ему следовало появиться в Форт-Брэгге и заняться починкой неисправного туалетного бачка. Его одолевало искушение позвонить и отменить встречу, но он и так дважды откладывал эту работу.

— Пора ехать? — спросила Миранда.

— Боюсь, да. — Нехотя Адам принялся собирать остатки пикника.

Миранда сложила одеяло и залила костер водой. Убедившись, что он потух, она разворошила угли и засыпала их песком. Когда они уезжали, Миранда внимательно оглядела берег ручья — казалось, здесь никто не бывал. Прощальный взгляд Миранды имел совсем другое назначение, но неожиданно вызвал резкую боль. Сумела ли она оставить след в жизни? Неужели ее вдруг стало волновать существование такого следа? Ведь прежде она охотно сжигала за собой все мосты.

По пути со склонов гор Миранда заметила в машине проигрыватель для компакт-дисков.

— Вы не против, если я что-нибудь поставлю? — спросила она.

— Должен предупредить вас, что мои музыкальные пристрастия оставляют желать лучшего, но можете посмотреть все, что у меня есть. — Он потянулся и открыл бардачок.

Миранда вытащила несколько дисков и рассмотрела их.

— Никогда не слышала об этих исполнителях. Что это за музыка?

— Я привык к звукам гобоя.

— Почему? — Это был не просто вопрос, но и высказывание иного мнения.