В назначенное время Гастон подъехал к цирку. И в ту же минуту из здания вышла красивая женщина в элегантном костюме, в шляпке, туфлях на шпильке, перчатках и с сумочкой в тон туфлям и перчаткам.

«Настоящая француженка», — сказал бы любой знаток женского шарма и кокетства. «Верно!» — ответил бы я, если бы не одна маленькая деталь: рядом с «француженкой», вместо крошки-болонки с бантиком на головке, на поводке вразвалку, не торопясь, шел тигр. Это была Маргарита Назарова со своим питомцем, женщина не только очаровательная, но и необыкновенно смелая и волевая.

Шофер с опаской посмотрел на тигра, перекрестился и сел за руль. Мы устроились на заднем сидении. Я слева, Маргарита справа, тигр между нами.

Несколько минут зверь сидел спокойно, разглядывая улицы Лилля, витрины магазинов, пытаясь, как мне показалось, читать вывески на непонятном языке. Скоро ему это наскучило, и он занялся изучением «иномарки». И тут у него возник, видимо, вопрос к водителю. Он по-дружески положил ему лапу на плечо. Машина завиляла из стороны в сторону. Любопытные журналисты, сопровождавшие нас от самого цирка, бросились врассыпную. Маргарита решительно пресекла его шалости. Дальше все шло нормально.

На студии нас встретили радушно, но настороженно: тигр, шагавший рядом с очаровательной женщиной, внушал страх.

Началась передача. Маргарита бойко, шутливо отвечала на вопросы ведущего.

— Как получилось, что вы, обаятельная и милая женщина, стали укротительницей самых страшных зверей?

— Помог опыт. Мужчине легче покориться милой и обаятельной. А тигр — тот же мужчина, но, пожалуй, чуть-чуть опаснее.

— Я слышал, что вы работаете вместе с мужем?

— Да. Мой муж, Константин Константиновский, наставник и дрессировщик, во время войны был танкистом и «усмирял» немецких «тигров», теперь мы вместе дрессируем уссурийских. (Муж Маргариты был храбрым воином. За битву на Курской дуге был награжден орденом Красного Знамени.)

Разговоры тигренку надоели. Он заскучал, а может, захотел поласкаться, маленький ведь еще, и провел лапкой по щеке Маргариты. К ужасу ведущего, переводчика и многочисленных телезрителей на её щеке появилась кровь.

Маргарита, не сказав ни слова, достала из сумочки зеркальце, салфетку. Промокнула сю кровь, провела кровеостанавливающим карандашом по царапине и попудрилась. Все это заняло не больше минуты. В студии за это время не было сказано ни слова. Зрители прилипли к экранам.

— Это что, ласка вашего питомца? — спросил опомнившийся от страха ведущий.

— Да, решил приласкать меня.

— А хуже бывает?

— Конечно!

— Л до каких пределов? Со смертельным исходом бывает?

— Тигр — дикий зверь. Он может убить лапой, снять скальп когтями, вцепиться в горло.

Ведущий притворно схватился за голову. Потом пожелал успеха, полного аншлага, и на этом передача закончилась.

Когда мы подъезжали к цирку, у кассы уже стояла большая очередь за билетами. Собравшиеся шумно приветствовали нас. Главным героем чувствовал себя Гастон. Он, как заправский артист, раскланивался на все стороны.

Я пригласил Гастона с женой и детьми на представление, вручил подарок и хотел с ним расплатиться, но он деньги не взял: слава дороже! А он стал очень знаменит!

Дуэль

На спектаклях наших танцевалытых коллективов, приезжавших во Францию, постоянными посетителями, восторженными и завистливыми одновременно, были влюблённые в балет друзья-соперники Серж Лифарь и маркиз де Куэвас, владелец и руководитель Интернационального балета.

Лифарь, в прошлом киевлянин, «открытый и взращенный» С.П. Дягилевым, начал карьеру танцовщика в его «Русском балете», в котором танцевали А. Павлова, Т. Карсавина, О. Хохлова, В. Нижинский. Балет существовал с 1911 года, и после смерти своего создателя в 1929 году распался. Тогда Лифарь поступил в балетную труппу Парижской оперы.

Во время Второй мировой войны Лифарь сотрудничал с немцами. Он, как рассказывали знающие его люди, показывал Гитлеру, во время пребывания последнего в Париже, Гранд-опера. И, видно, очень понравился немцам: они решили сделать его директором Одесского театра оперы и балета. Он даже съездил туда в период оккупации.

Французские патриоты не остались в долгу перед ним. «Высоко оценивая его заслуги перед гитлеровцами», приговорили к смертной казни. Но он сумел ее избежать. Какое-то время спустя Лифарь вновь оказался в балетной труппе Гранд-опера и скоро стал ее главным балетмейстером.

В пятидесятые годы Лифарь активно искал контакты с советским посольством, и с ним неоднократно встречался представитель ВОКСа Михаил Степанович. Сам Лифарь его, разумеется, не интересовал. Более того, встречаться с предателем было противно, но мы знали, что он получил богатое наследство от С.П. Дягилева и, как писала эмигрантская пресса, от Ф.И. Шаляпина: различные коллекции, древние рукописи, первые издания книг первопечатника Ивана Фёдорова. Однако переговоры о покупке этих раритетов окончились ничем. Более того, нам было известно, что некоторые из них он в это время продал американцам.