Камера дрожала, но насильник педантично снимал происходящее, стараясь ничего не упустить. Брэди оцепенел, глядя на чудовищную сцену. Руби уже не сопротивлялась. Было слышно, как она плачет. Наконец мужчина издал долгий хриплый стон.

Брэди продолжал смотреть на экран и после того, как изображение замерло. Ролик закончился.

Изнасилование.

Откуда это видео на сайте Руби? Она не могла выложить его сама!

Может быть, это не ее сайт?

Но на визитке точно ее фотография. Она сама дала ее Пьеру.

Брэди шумно выдохнул, сделал глоток холодного кофе и с отвращением выбросил стакан в мусорное ведро.

Постановочная съемка?.. Но удары и крики были настоящими.

Брэди никак не мог прийти в себя – все выглядело слишком реалистично. Вдруг он понял, что беспокоит его больше всего.

Он чувствовал возбуждение, и ничего не мог с этим поделать. Оно не прошло даже после того, как ролик закончился. Брэди выпил холодной воды из-под крана, умылся.

Нужно быть психом, чтобы вытворять такое, да еще и снимать!

И чтобы это смотреть тоже!

Брэди уничтожил все следы своего пребывания на сайте Руби. Удалив из памяти все, связанное с этим сайтом, он почувствовал некоторое облегчение.

Из чьей памяти? Компьютера или моей?

– Билл Гейтс, ты будешь настоящим гением, если создашь «Windows» для человеческого мозга, – произнес он вслух.

Брэди ужинал. На столе перед ним были расставлены коробочки с китайской едой, которую только что принес посыльный.

Аннабель пыталась согреться, закутавшись в пестрый индейский плед и обхватив ладонями чашку горячего чая.

– Мне нужно несколько дней, чтобы подзарядить батарейки и обдумать следующий репортаж, – сказал Брэди. – Может, возьмешь выходные? Снимем шале в Катскильских горах [4] . Нам бы это не помешало.

– К сожалению, не получится. У меня скоро отпуск, и Вудбайн разозлится, если я сейчас стану отпрашиваться.

Брэди кивнул:

– Как продвигается дело о налете на супермаркет?

– Никак. Видео никуда не годится, свидетелей нет. Отпечатки отправили в лабораторию. Ждем результатов, но вряд ли там будет что-то стоящее. Мы в тупике.

Аннабель поднесла чашку к губам, несколько косичек скользнули вниз, закрыв ее лицо. Она убрала их за ухо.

Аннабель была очень красива. Брэди нравились ее искренность и решимость. Но почему же иногда, глядя на нее, он чувствовал какое-то отчуждение? Может быть, потому что знал ее как свои пять пальцев и всегда мог угадать, что она сделает или скажет? Он вспомнил Пьера и как будто снова услышал, как тот объясняет свой взгляд на человечество.

Моя жена – уже давно не terra incognita. Карта покоренных земель составлена, и я стремлюсь на поиски новых территорий.

Ему не нравились эта мысль и образ мужчины – циничного и жадного завоевателя.

– С тобой все в порядке? – спросила Аннабель. – Ты как-то странно выглядишь.

– Я думал о… Пьере. – Брэди сказал только часть правды. – Я заходил к нему утром. Выглядит он неважно.

– Что говорят врачи?

– Ты же знаешь Пьера, он об этом не распространяется. Но по нему все видно. По-моему, он даже похудел…

– Это ужасно. Надеюсь, я умру не так. Не после долгой болезни. Это даже страшнее смерти.

Брэди обнял ее за плечи, прижал к себе. Ночью ему приснился кошмар. Он занимался любовью с женщиной без лица, и, когда оргазм уже приближался, он увидел, как мириады крошечных существ устремились из его живота в член. Он слышал их дьявольский хохот. Женщина сопротивлялась. От этого удовольствие становилось еще сильнее. Секс – единственное, что имеет смысл.

Влажный, полный наслаждения. Это ключ к выживанию.

Ключ к гармонии.

Кончать. Снова и снова. Заниматься любовью или насиловать, но кончать. Каждый раз одинаково бурно.

Эта одержимость будет двигать мужчиной всегда. Он это знал. А еще он знал, что это наслаждение и есть причина всех пороков, извращений и проблем семейной жизни.

Стремление раствориться в другом.

Передать ему эту жизнь. И эту одержимость.

В человеке заключено зло. Это семя, которое он хочет сеять повсюду, снова и снова.

Брэди проснулся в поту. Его член был напряжен так, что было больно.