Шрифт:
«Гражданин», No 9, 1873
Дйствiе третье
Огромная и красивая дача, большая тераса которой, увитая плющемъ и задрапированная полотномъ, выходитъ въ садъ, простирающiйся до самаго взморья. На горизонт виднется заходящее солнце.
Явленiе I
На одномъ конц терасы сидитъ графъ Зыровъ, сдой уже старикъ, съ энергическимъ и выразительнымъ лицомъ, съ гордой осанкой и съ нсколько презрительной усмшкой; привычка повелвать какъ бы невольно высказывалась въ каждомъ его движенiи. Одтъ онъ былъ довольно моложаво, въ коротенькомъ пиджак и съ однимъ только болтающимся солдатскимъ Георгiемъ въ петличк. На другомъ конц терасы помщалась дочь графа, Ольга Петровна Басаева, молодая вдова, съ нсколько cуxoй, черствой красотою; но, какъ видно, очень умная и смлая. Костюмъ ея отличался безукоризненнымъ вкусомъ и былъ самой послдней моды.
Ольга Петровна (замтно горячась).
Этотъ князь Янтарный, папа, или, какъ ты очень мтко его называешь, азiатскiй князь, на вечер у madame Бобриной, на всю гостиную 'a pleine voix кричалъ: «Какъ это возможно: графъ Зыровъ на такое мсто, которое всегда занимали люди нашего круга, посадилъ никому неизвстнаго чиновничка своего!» Я вышла наконецъ изъ себя и сказала: «Князь, пощадите!.. Вы забываете, что я дочь графа!» «Ахъ, pardon, madame, говоритъ, но я графа такъ люблю, такъ уважаю, что не могу не быть удивленнымъ послднимъ выборомъ его, который никакъ не могу ни понять, ни оправдать чмъ-либо…»
Графъ (презрительно усмхаясь)
Какъ же ему и понять мой выборъ, когда онъ самъ просился на это мсто.
Ольга Петровна.
Я это предчувствовала и даже кольнула его этимъ: «нельзя, говорю, князь, требовать, чтобы вс назначенiя длались по нашему вкусу. Мало-ли чего человкъ желаетъ, но не всегда того достигаетъ!» Его немножко передернуло. «Англiйская, говоритъ, аристократiя никогда не позволяетъ себ открывать такой легкiй доступъ новымъ людямъ въ свою среду!» «Позвольте, говорю, а Робертъ Пиль и Д'Израели?» «Робертъ Пиль и Д'Израели и г. Андашевскiй дв вещи разныя: то люди генiальные!»
Графъ (съ прежней презрительной усмшкой).
А можетъ быть, и Андашевскiй человкъ генiальный! Почемъ они знаютъ его? Они его совершенно не вдаютъ.
Ольга Петровна.
Они нисколько и не заботятся узнать его; а говорятъ только, что это человкъ не ихъ общества, и этого для нихъ довольно.
Графъ (вспыливъ наконецъ).
Что-жъ мн за дло до ихъ общества!.. Я его и знать не хочу – всякiй длаетъ какъ ему самому лучше: у меня собственно два достойныхъ кандидата было на это мсто: Вуландъ и Андашевскiй – первый безспорно очень умный, опытный, но грубый, упрямый и по временамъ пьяный нмецъ; а другой хоть и молодой еще почти человкъ; но уже знающiй, работающiй, съ прекраснымъ сердцемъ и наконецъ мн лично преданный.
Ольга Петровна (съ нкоторой краской въ лиц).
Теб онъ, папа, преданъ и любитъ тебя больше чмъ сынъ родной.
Графъ.
Это я знаю и многiя доказательства имю на то! Неужели же при всхъ этихъ условiяхъ не предпочесть мн было его всмъ?
Ольга Петровна.
Объ этомъ, папа, и рчи не можетъ быть!.. Иначе это было-бы величайшей несправедливостью съ твоей стороны, что я и сказала князю Янтарному: «если, говорю, графъ въ выбор себ хорошаго помощника проманкировалъ своими дружественными отношенiями, то это только длаетъ честь его безпристрастiю!» «Да-съ, говоритъ, но если вс мы будемъ такимъ образомъ поступать, то явно покажемъ, что въ нашемъ кpyгy нтъ людей способныхъ къ чму либо боле серьозному.»
Графъ.
И дйствительно нтъ!.. хоть-бы взять съ той-же молодежи: разв можно ее сравнить съ прежней молодежью?.. Между нами всегда было, кром ужъ желанiя трудиться, работать, нкотораго рода рыцарство и благородство въ характерахъ; а теперь вотъ они въ театр накричатъ и набуянятъ и вмсто того, чтобы за это бросить, заплатить тысячи дв, три, они лучше хотятъ идти къ мировому судь подъ судъ – это грошевики какiе-то и алтынники!
Ольга Петровна.
Все это, можетъ быть, справедливо; но тутъ досадно, папа, то, что, какъ видно, вс, старые и молодые, раздляютъ мннiе князя Янтарнаго, потому что я очень хорошо знаю Янтарнаго: онъ слишкомъ большой трусъ, чтобы позволить себ въ такомъ многолюдномъ обществ такъ рзко выражать свое мннiе, если-бы онъ ожидалъ себ встртить возраженiе, напротивъ: одни поддерживали его небольшими фразами, другiе ободряли взглядами; наконецъ, которые и молчали, то можно наврное поручиться, что они думали тоже самое.
Графъ.
И пусть себ думаютъ что хотятъ! Я на болтовню этихъ господъ никогда не обращалъ никакого вниманiя и обращать не буду.
Ольга Пeтpoвна.
Ты этого не говори, папа!.. Крикъ этихъ господъ для тебя и Андашевскаго гораздо опасне, чмъ что нибудь другое, а тмъ больше, что къ этому присоединилась опять какая-то статья въ газетахъ.
Графъ (нахмуривая брови).
Опять статья?
Ольга Петровна.