– Что случилось?

– Мы услышали крики и сразу бросились к тебе. Дверь в комнату оказалась заперта, но благодаря «способностям» Ксандра мы смогли взломать её. Зашли, а тут парят тени… и ты, такая бледная…- Ревирин до хруста в костях обнял меня и прижался щекой к макушке.
– Я думал, что потерял тебя.

Чуть отстранившись и погладив друга по щеке, я благодарно кивнула мужчинам и пошла на выход из комнаты. Котел с заметно посветлевшим зельем стоял на медленном огне, доводя жидкость до нужной кондиции.

– Нам не нужна кровь настоящего демона, - равнодушно прошептала я, - достаточно и полукровки.

Полоснув ладонь ножом, я сжала руку в кулак, следя за медленно набухающими каплями. После первой же алой бусинки зелье забурлило, претерпевая метаморфозы. Сначала оно вспыхнуло бардовым светом, окутывая комнату облаком зловещего дыма. Потом цвет жидкости изменился на розовый и, в конце концов, стал бесцветным, с прожилками алого свечения. 

– Вот о чем говорил Шейтан: я не должна была забывать, чья кровь течет в моих жилах. Кто бы и что бы ни говорил, а наследство Тьмы не проигнорируешь, - невесело рассмеявшись, я покачнула и потеряла сознание.

***

Когда я проснулась, за окном светило яркое солнце, причем, желто-зеленое. Значит, я все еще у Ревирина. При попытке встать, все тело налилось свинцовой тяжестью, и я снова рухнула на подушки. Через пару секунд, ко мне поднялся сам хозяин дома.

– Здравствуй, жертва нездоровой фантазии, - сказал он и иронично улыбнулся.

– В смысле?

– Ты всю ночь разговаривала с кем-то и просила прощения. Потом, где-то в четыре утра, ты тут такое устроила…

Я осмотрелась и только сейчас заметила, что комната слегка подпалена и залита водой.

– В общем, мы с Ксандром еле справились с тобой. Не думал, что у тебя и в правду развились такие силы, – эльф ободряюще улыбнулся мне и сел рядом. – Как ты, солнышко?

– Хуже, чем хотелось бы, но лучше, чем ожидалось. А где Ксандр?

– Он уже в колледже. Твоя кровь подошла просто идеально. Хотя, учитывая количество «использованного материала», оно и не удивительно.

– Главное, что оно того стоило! Странно, даже шрама от пореза не осталось…

– Это-то меня и пугает. Вчера ты была белая, как смерть, а сегодня уже как ни в чем не бывало, лежишь и болтаешь. Мне страшно за тебя.

– Можешь мне не верить Ревирин, но теперь, я сама себя боюсь.

Основательно подкрепившись, мы с Ревирином отправились в колледж. Жизнь там вернулась в нормальное русло, но все-таки студентам решили сделать поблажки и продлить каникулы до конца недели.

Когда я прибежала в палату к Анне, подруга, со слезами на глазах, протянула ко мне руки, а её соседки, дружно крикнули «Спасибо Кейн!». Я слегка обалдела от такого приветствия, но потом, увидев Ксандра, все поняла.

– Ну как ты, милая? – спросила я у Анны, когда шквал голосов стих.

– Бывало и лучше, но мне грех жаловаться. Я жива, а это - главное.

В комнату вошли ее родители и принялись обнимать попеременно, то меня, то ее. Я решила оставить их и пойти в комнату. Столько всего нужно было обдумать. Какое все-таки чудовище могло вырасти из меня, если бы я сразу узнала о своих силах. Они спали во мне все это время и … вот в чем была проблема! Кровь демона мешала мне контролировать мою магию стихий. Именно она спонтанно выпускала их в качестве защитного механизма.

Я зажгла один огненный шарик и попыталась зажечь внутри него сгусток темной Энергии. Огневик нехотя принимал тьму, но долго «протвится» не смог. Через пару минут в руках полыхало ярко-оранжевое пламя с черной сердцевиной. Зрелище, конечно, было то еще, но силы утекали, как песок. Но, ничего страшного! Немного практики и все получится...

Власть, дарованная каждому живому существу, это не просто показатель силы, но еще и ответственность, требующая определенных жертв. Моей самой большой жертвой было время, которое я тратила на постоянные тренировки. Изучая горы учебников, наполненных легендами о стихийниках и элементалиях, я иногда спала лишь пару часов в день, медленно превращаясь в «свеженького зомбика». Прогулки с друзьями и прочие развлечения как-то отошли на второй план, превращая меня в затворника, наслаждающегося своим уединением.