— Да что рассказывать, — смутившись, говорит Степан. — Только в конце августа привел нас Макар вот на это место, где мы с вами сидим. «Отсюда можно плыть на плотах, река здесь уже широкая», — заявил он. Мы приступили к постройке двух прочных плотов. Вставали очень рано, ложились поздно.

Тридцатого августа плоты были готовы. Вечером в палатке, накануне отплытия, мы еще раз долго расспрашивали Макара о порогах, о Колыме и о признаках, по которым Можно узнать устье Среднекана, куда нам надо было плыть. На большом листе бумаги Макар с сосредоточенным лицом, пыхтя, «начертил» нам схематическую карту нашего пути до Среднекана, метко описывая местность. Сергей быстро перечертил ее себе в записную книжку, проставил названия, расстояния между протоками и замечания Макара.

Вскоре Макара, здорово выпившего, совсем развезло, и он начал усиленно и слезно уговаривать нас не плыть, а вернуться с ним обратно и зимней дорогой ехать на прииск. Сергей махнул на него рукой и прекратил расспросы. А Макар, сидя на земле в углу палатки, продолжал разговаривать сам с собой, причитая нараспев по-якутски:

«Ничего, Макар, — успокаивал я его, — у нас на Лене по Витиму пороги — не приведи господь, а плавали через них. Проплывем и здесь».

Рано утром мы отплыли. Я с Билибиным поплыл на первом» плоту, Сергей с ребятами — на другом.

Воды в реке было мало, наши тяжело груженные плоты часто садились на косы, их приходилось беспрерывно сталкивать с мелких мест.

Неприятный сюрприз ожидал нас на второй день нашего плавания. Целый день пришлось тащить плоты по почти сухой протоке, так как путь преграждал большой порог, который нельзя было при малой воде переплыть. Этот порог мы назвали «Неприятным».

После порога мы еще два дня тащились по мелководью.

Наконец, река стала шире, и приходилось только следить, чтобы плот шел главной струей. Быстро плыли вперед. Однажды вечером Билибин говорит мне: «Степан, наверно, скоро пороги начнутся. Причаливать, пожалуй, пора к берегу на ночлег. Да и солнце скоро зайдет».

Вдруг наш общий любимец — пес Дёмка вскочил на ноги и стал смотреть вперед… Смотрю, впереди на правой косе как будто два медведя ходят. Солнце скрылось за горой. Стало сразу темнее. На гальке около воды шевелились две неясные темные фигуры, одна побольше, другая поменьше.

«Да, определенно медведица с медвежонком, — подтвердил Билибин. — Доставай, Степан, винчестер».

Затихли. Плоты понесло скорее, мы прицелились. Присматриваюсь. Да это же люди! Наклонились и сеть выбирают, вот блеснула серебром рыба, бросают на берег.

«Не стреляйте! — закричал я. — Это люди, Юрий Александрович!» — и толкнул в сторону его винчестер.

От неожиданности он нажал курок. Прогремел выстрел. Люди быстро вскочили на ноги, теперь их было хорошо видно. Вдруг они сразу что-то закричали, размахивая руками. Но из-за шума ничего не было слышно. Я взглянул вперед и невольно выругался. Прозевали порог! Наш плот несло к левому берегу прямо на камни, торчащие гребнем.

«Бей вправо!» — крикнул я, хватаясь за весло.

Но было поздно: плот налетел на камни. Вышибло переднее весло, больно ударило Билибина. Плот затрещал, лопнули передние вязья. Моментально стало заливать груз. Передние бревна начали расходиться с одного боку веером. Мы с Иваном нажали веслом, и плот, развернувшись, сорвался с камня. Нас занесло в тихую заводь и стало крутить. Рядом с нами плавали ящики с консервами и вьюки с мукой.

Причалив, мы моментально выловили из воды подмоченный груз, разложили его на берегу.

На долбленом маленьком ботике-душегубке, быстро пересекая реку, подплывал к нам якут. На корме сидел его десятилетний сынишка, на дне ботика прыгали жирные серебристые хариусы.

Мальчуган испуганно смотрел на заросших волосами мокрых русских.

Едва успев поздороваться с якутами, мы бросились помогать причаливать Сергею, благополучно проплывшему порог.

Якут, спокойно закурив трубку, смотрел на нашу суету. Выше, на берегу, стояла с короткой трубкой во рту якутка, за ее подол цеплялся мальчуган лет трех.

«Да это юрта Дмитрия Амосова — «Заики», Юрий Александрович! Про нее еще Макар говорил. Как быстро проплыли! Отсюда рукой подать до порогов, километров десять, не больше», — проговорил Сергей, здороваясь с Дмитрием и его женой.

Гурьбой, во главе с хозяевами, мы отправились к юрте, стоявшей немного в стороне от реки. Около юрты, у дымокуров, лежали и стояли коровы с телятами, лениво отмахиваясь от надоедливых комаров.

Гостеприимные хозяева угостили нас испеченными на костре хариусами, чаем с молоком и сушеной рыбой вместо хлеба.