– Змею же поймали, – возразил Лавров.

– Одну! – Игорь многозначительно поднял указательный палец. – А вторая-то на свободе гуляет. Поди найди ее! Хозяин отеля приказал тайком все номера обыскать, под видом генеральной уборки.

– Но слухи-то все равно просочатся.

– То слухи, а то – статья, – с сожалением вздохнул парень. – Я журналист как-никак. Мог бы хоть в Интернете материал разместить, но главный грозился уволить, если я посмею его ослушаться.

– Я думал, ты о людях беспокоишься, а тебе славы хочется, – укорил его Роман.

– Слава тоже не лишнее. Но люди, конечно, важнее. Они должны знать, какая существует опасность, и быть внимательнее. Не только в отеле «Шато», но в других домах на той же улице, на пляже… да где угодно. Эфа – пустынная змея, ее в песке не сразу заметишь. Она желтая в светлые пятнышки, на боку у нее – волнистая полоса, а на головке – белый крест. Я все это расписал… картинку хотел поместить на первой полосе. А мне запретили не только писать, но и болтать.

– Шила в мешке не утаишь.

– Конечно, народ в конце концов докопается до правды…

– Ну, постояльцам «Шато» бояться нечего, – заключил Лавров. – Снаряд в ту же воронку второй раз не упадет.

– Еще как может упасть! – не разделил его оптимизма Игорь. – Еще как!

– Какова же официальная версия? Что скажут станичникам и отдыхающим?

– Чтобы не провоцировать панику, объявят причиной смерти Ордынцева отравление редким ядом. В принципе это почти так и есть. Чаун будет помалкивать. А остальным хозяин «Шато» заплатил, чтобы держали языки за зубами. В том числе и персоналу. Время пройдет – все утихнет, забудется. Пока правда выйдет наружу, сезон уже закончится. У эфы период спячки начинается в октябре, она уснет.

Лаврову не верилось, что можно вот так запросто закрыть всем рты. Оказывается, Игорь тоже в это не верил.

– Все равно кто-нибудь да проболтается, – заявил он. – Я вам рассказал, вы еще кому-то расскажете. И пошло-поехало. Писать мне запретили, а говорить я могу все что хочу.

– У нас – свобода слова, – усмехнулся Лавров. – Некоторые уже твердят, что Ордынцева вампир укусил и всю кровь выпил. Я лично слышал.

– Это горничная сплетню придумала. Не та, которая труп обнаружила, а вторая. Ушлая баба. Ленивая и дурная на язык. Вампир! Взбредет же такое в голову!

– Должно быть, что-то видела краем глаза, что-то подслушала. И персонал отеля, и постояльцы наверняка обсуждают случившееся, и у каждого – своя версия. Это я вам как бывший опер говорю.

Корреспондент газеты «Таманский вестник» угрюмо кивал.

– Обидно, что статью зарубили, – вырвалось у него. – Сатрапы! Им начхать на людей! Вдруг эфа еще кого-нибудь укусит? Долг журналиста…

Лавров перестал его слушать. Он подумал о развалинах позади сквера, где пряталась Руслана. Змея могла заползти в любую дырку и просидеть там до следующей ночи. А как стемнеет – выйти на охоту. Надо же ей питаться, в конце концов? Голод – не тетка.

Впрочем, искать эфу – все равно что искать иголку в стоге сена. Времени уйдет уйма, а толку, скорее всего, не будет.

– …пусть увольняет! – пыхтел Игорь по поводу главного редактора. – Без работы не останусь. Дядька в свое кафе возьмет администратором. Давно предлагал, да я не шел.

– Твой дядя держит кафе?

– Целых два. Одно в Тамани, второе – на выезде, придорожное. Там штат еще не укомплектован.

– Ресторанный бизнес – это хорошо, – рассудил Лавров. – Ты мне вот что скажи. Есть у вас в станице ресторан «Медуза»?

– «Медуза»… – Парень перестал размахивать руками и наморщил лоб. – Я все наши общепитовские точки знаю наперечет. Но «Медузы» среди них нет. А что?

– Да так… название оригинальное.

– Мне не нравится, – честно признался Игорь.

– Ладно, бог с ним…

– Когда вдова приедет за телом? – в свою очередь поинтересовался «папарацци».

Видимо, он еще не совсем отказался от идеи напечатать сенсационный материал. И нащелкать фоток. Жена погибшего в трауре на пороге полицейского участка…

– Как только будут соблюдены все формальности, – ответил Лавров. – Полагаю, вдова может прислать своего представителя. Все зависит от того, где будут хоронить Ордынцева. Он ведь родом отсюда.

– Да вы что? – ахнул журналист. – Наш, станичный?

– Кажется, ваш. Мать увезла его из Тамани еще ребенком.

Парень с сожалением покачал головой. Вряд ли столичного бизнесмена похоронят на здешнем кладбище. Из Москвы на могилку ездить больно далеко.

– Я бы мог классный репортаж отгрохать, – разочарованно протянул он. – Эх, не судьба!