Солнце явно шло на закат. Пора. Возвращался я почти той же дорогой, только чуть сбоку. Пусть будет территория побольше.

Только-только я оказался на борту «Ласточки», как паранойя стала тихо жужжать в уши. Сопротивление оказалось недолгим. Пришлось пустить в ход переговорную трубу:

– Сарат?

– Здесь.

– Проверили возможность увидеть «Ласточку» со стороны русла?

– Да. С шлюпки не видно.

Вот именно, что с шлюпки. С высоты борта «змея» обзор получше, но как раз этой возможности проверить у нас нет.

– Еще скажи капитану, что я хочу залезть на ту возвышенность, которая на выходе из реки, правый берег: посмотреть, не ждет ли нас кто из нехороших.

– Скажу.

Паранойя – заразная болезнь, я это уже говорил. Дофет немедленно согласился. Меня высадили на берег. Удобных тропинок не существовало, но пройти все же можно, тем более, что сама цель находилась недалеко.

Мне удалось заткнуть паранойе рот (или чем там она еще нашептывала), ибо ни единого корабля в пределах видимости не наблюдалось. Ну и хорошо, не надо отрываться от вражеских кораблей с напрягом.

Когда мы проходили Гранитные ворота, стояли уже полные сумерки, но Дофет хорошо знал эти места. К тому же Хатегат, как всякий приличный порт, оборудован маяком.

Что ж, это приключение прошло удачно, даже слишком. Не иначе к дождю.

С утра Сарат поспешил на свидание с магистром магии трансформации. Условились, что сначала мне предъявят вазу (если таковую удалось сделать).

Пока Сарат вел переговоры, я успел позавтракать сам и без спешки пройти в свою комнату. Впрочем, ждал я недолго. Мой лиценциат с некоторой торжественностью внес изделие.

Пожалуй, даже по меркам моего мира ваза светло-зеленого стекла смотрелась неплохо. А уж здесь ее аналогов и вовсе найти было нельзя. Конечно, очень не повредили бы украшения в виде насечек и зубчиков по венцу, но это возможно лишь с хорошим режущим инструментом, а его только предстояло создать. А еще можно добавить узоры в виде листиков и завитушек с матовой поверхностью. Нужны лишь плавиковая кислота и парафин. Первое добыть не так трудно, флюорит здесь известен. А вот парафин… его только из нефти можно получить, насколько знаю; впрочем, и горный воск годится, а еще просто пчелиный воск, хотя последний вариант дорог. Ладно, это мы еще освоим.

– Очень неплохо, Сарат. А ты, часом, не спросил: сколько времени он затратил на это изделие?

– Я тоже об этом подумал. Он говорит: пять часов на расчеты и еще два часа непосредственно на формование. А еще сказал, что с таким замечательным кристаллом, что я дал (бесцветный кварц, между прочим), он взялся бы за день три таких вазы делать, но только с уже готовыми расчетами.

– Расчеты… ну, с ними могу помочь. Кстати, улучшить ваши знания в части расчетов стоило бы. И к тебе относится, и к Шахуру тоже. Сафар уже кое-что знает. И еще… ладно, это уж мое дело…

Я подумал о таблицах тригонометрических функций. Видел я их давным-давно, но помню. И еще таблицы умножения двузначных чисел, тоже пользительная вещь.

– …хорошо, отложим. Скажи Тороту: он принят. Ограничения и правила поведения – сам знаешь. Пусть собирается и едет с нами.

И при этом подумал, что разные изделия из стекла – это шанс пополнить нашу казну самым существенным образом. Амулеты для приготовления стандартных стаканчиков, бокалов… ну, вазы тоже, но это эксклюзивные изделия. Амулеты делать по образцу, их зарядку – тоже по образцу: значит, они обойдутся недорого. Стекло кусками, тоже товар не из дорогих. Только что нужны куски одного веса. Но это можно организовать. Амулеты печатают изделия. Почти наверняка создаются напряжения в стекле, так и что ж? Можно добавить отжиг в качестве финишной операции. Да, тут надо хорошенько обдумать… нет, хорошенько посоветоваться с тем, кто в этом действительно понимает. То есть с Торотом.

До дому мы добрались почти без приключений. Почти – потому что последние пять часов дороги ехали сквозь проливеннейший дождь. Простыли решительно все, но если моих спутников Моана в два счета излечила, то мне пришлось лежать в постели и пить Ирины микстуры. Моя милая меня не обманула: они были мерзейшего вкуса. Но действовали, правда, хорошо.

Кашель и насморк в соединении с высокой температурой я не счел достаточной причиной для самоустранения от дел. Правда, Ира поставила ограничения: «По четверти часа на человека и не более», – но уж это время я постарался использовать по полной.

Для начала попросил Шахура отчитаться о достижениях. Ему было чем гордиться. Модифицированное устройство связи обеспечивало устойчивое голосовое общение на расстоянии до пятидесяти миль. Иначе говоря, находясь в поместье, можно связаться с кем угодно в городе и даже дальше. Что мне показалось еще более важным: находясь в Хатегате, можно разговаривать с тем, кто находится в очищенной мной зоне (мысленно я нарек это место Новой землей).

Сверх того, Шахур со скромнейшей миной сообщил, что Моана дала ему допуск к лиценциатским экзаменам. Что-то здесь не так, это ясно. Придется уточнить у нее самой, потому что мне не верилось в столь быстрое обучение. И, наконец, предмет особой гордости: наш бакалавр продал часовых дел мастеру еще одну партию кристаллов в количестве шести штук: «Ты не думай, командир, все с самоликвидатором» – и, соответственно, получил прибыль.