– Смотрите внимательно, что произойдет. – Осипов приготовился кинуть монету.

– Постой, Док-Вик! – остановил его Брейгель. – А что должно произойти?

– Вот это меня как раз и интересует. Перелетит монета на другую сторону или нет?

– Понятно, – кивнул Брейгель. – Давай.

Осипов не сильно, по пологой дуге запустил монету в сторону, где должно было вспыхнуть пламя.

Все именно так и произошло. Пламя вспыхнуло. И – монета исчезла. Будто растворилась в сияющем огненном потоке.

Осипов схватил фонарь, сделал шаг к метке на полу и принялся шарить лучом света по плитам по другую сторону невидимой преграды.

– Бесполезно, – сказал Орсон. – Монеты там нет.

Она испарилась.

– Какой же должна быть температура, чтобы десятирублевая монета мгновенно испарилась? – удивленно произнес Камохин.

– Да какая разница, – усмехнулся Орсон. – Сотней градусов больше, сотней градусов меньше, суть одна – нечего даже думать о том, чтобы попытаться перепрыгнуть на ту сторону. Ведь ты на это надеялся, Вик?

– Не то чтобы надеялся… – Осипов сделал шаг назад от опасной черты. – Но проверить нужно было.

Орсон довольно улыбнулся. Теперь уже ни у кого не должно оставаться сомнений в том, что его предложение являлось безальтернативным. Нужно продолжать кидать в огонь все, что есть под рукой, надеясь на то, что запас горючей смеси, питающей спрятанные под полом форсунки, иссякнет.

– Я вот чего не пойму, – приложил два пальца к виску Брейгель. – Что такого особенного в этом подземелье? Для чего здесь нужно было ставить столько ловушек?

– Обычно ловушки ставят в коридорах, ведущих к сокровищам, – ответил Орсон.

– Вот! – пальцем указал на англичанина стрелок. – И я про то же! Что здесь может быть спрятано?

– Тебе это интересует? – с искренним недоумением посмотрел на фламандца Камохин.

– А тебя – нет?

– Мне интересно, как нам отсюда выбраться!

– Ну, и это тоже, – согласился Брейгель. – Ну а как насчет сокровищ?

Камохин пожал плечами.

– Не уходи от ответа!

– Да не знаю я, – с неохотой произнес стрелок. – Тайники, сокровища, клады… Я полчаса назад сидел на дереве со странным человекообразным существом. Вон, на мне одежда все еще мокрая… Мне сейчас не до сокровищ… Честное слово… Хочется просто выбраться отсюда… Черт его знает…

– Так! – Орсон сделал шаг вперед и попытался хлопнуть в ладоши. Поскольку в одной руке у него был фонарь, хлопок получился примерно как в дзенском коане. Тем не менее ему удалось привлечь к себе внимание. – Если мы хотим выбраться отсюда, то лучше не терять время попусту! Нужно отобрать из наших вещей то, что представляет наименьшую ценность, разделить на минимальные порции, способные вызвать пламя, и кидать их до тех пор, пока запасы горючей смеси не истощатся. Иного выхода нет! – Орсон поставил сумку на пол и принялся выгребать из нее вещи. – Я думаю, следует начать с пайков. Сублимированную еду можно поделить на маленькие порции…

Осипов щелчком метнул в сторону ловушки бумажный шарик, и его тотчас пожрало взметнувшееся вверх адское пламя.

– Отлично, Вик! – одобрительно улыбнулся биолог. – Начало, можно сказать, положено!

– Если монета мгновенно испарилась в пламени, – задумчиво произнес Осипов, – то почему тогда на потолке не остается никаких следов?

Он посветил вверх. На каменных плитах потолка и в самом деле не было видно никаких следов только что бушевавшего внизу пламени.

– И на стенах – тоже. – Осипов посветил сначала на одну стену, затем на другую. – Пламя не касается их.

– Создатели ловушки должны были предусмотреть какую-то защиту для потолка и стен от этого адского пламени, – уверенно произнес Орсон.

– И как, по-твоему, от него можно защититься?

– Ну… – англичанин сделал в высшей степени неопределенный жест рукой. – Наверное, у них были какие-то технологии… Они ведь как-то строили это подземелье, не используя открытого огня.

– Точно. – Осипов выдернул нож из ножен и направился к стене.

– Ты что задумал? – спросил Камохин.

– Хочу проверить свои предположения.

Осипов плашмя припечатал нож к стене, острием в сторону невидимого экрана-ловушки, прижал ладонью рукоять и начал медленно двигать ее вперед.

– А оно того стоит?

Камохин был уверен в том, что Осипов не способен на опрометчивые и необдуманные поступки. И тем не менее… Этим ученым ведь все, что угодно, может взбрести в голову! Сначала он посчитает, что все правильно, а когда поймет, что ошибался, эксперимент окажется в критической фазе. Настолько критической, что менять что-либо будет поздно. Останется только жалеть о том, что не учел чего-то вначале.