Тот очень хватко взялся за планшет, повернул его к себе и принялся быстро разводить пальцами по сенсорному дисплею. Как будто всю жизнь только этим и занимался, а не кофейные зерна собирал. Не прошло и минуты, как он развернул планшет дисплеем к Орсону и широко улыбнулся.

На дисплее было написано: «Здравствуйте! Меня зовут Мануэль!»

Причем написано это было по-русски.

– Ты знаешь русский? – растерянно произнес англичанин.

Мануэль уверенно кивнул.

– Он просто воспользовался электронным переводчиком, – усмехнулся Осипов.

– Но почему он решил обратиться ко мне по-русски?

– Потому что мы разговариваем между собой по-русски. – Брейгель улыбнулся индейцу и помахал ему рукой. – Привет, Мануэль! Я, – он ткнул себя пальцем в грудь, – Ян!.. Понимаешь?.. Ян!

Мануэль указал на него пальцем и повторил:

– Ян!

– Точно!

Индеец снова перевернул планшет и принялся водить по дисплею пальцами.

– Но как он понял, что мы говорим по-русски? – снова недоумевающе развел руками Орсон.

– Видимо, здесь бывали русские туристы. До Сезона Катастроф.

Сзади к Мануэлю подошел его товарищ в синей бейсболке.

– Антонио! – представился он, хлопнув себя ладонью по груди.

Мануэль перевернул планшет.

«Вы охотники?»

– Нет, – отрицательно покачал головой Камохин. – Мы – туристы… Туристас!

Мануэль кивнул, пальцем показал на автомат, что лежал у Камохина на плече, и сделал недоумевающий жест рукой.

– Мы – экстремалы, – объяснил стрелок. – Понимаешь?.. Экстрим!

Мануэль кивнул и снова занялся планшетом.

– Отличная идея насчет экстремалов, – кивнул Камохину Брейгель. – Аномальная зона, запретная территория – рай для экстремалов. А из всех возможных опасностей – только зонтичники.

– И телепатия в качестве бонуса, – усмехнулся Камохин.

– То, что надо!

– Может быть, уйдем, на фиг, из Центра и станем возить сюда туристов?

– Можно еще и Проклятый Колодец им показывать!

– Проклятый Колодец?

– Ну, ту дыру, из которой мы сами вылезли.

– Ты думаешь, он все еще на месте?

– Если что, то Док проведет ритуал вуду и снова его откроет. – Брейгель заговорщически подмигнул Орсону.

– Без проблем, – буркнул биолог. – Только на жертвенный алтарь я положу твою печень.

Мануэль снова перевернул планшет дисплеем к гостям.

«Город Сан-Хуан-Ла-Хароса. Искать Эстебан. Он говорить по-русски и мало по-английски».

– Здоров! – Камохин показал индейцам сразу два больших пальца.

– Gracias, Manuel, – сказал Брейгель.

– No por que, – индеец улыбнулся и двумя пальцами коснулся козырька бейсболки. – Hasta el encuentro.

Квестеры попрощались с крестьянами и пошли дальше по дороге к городку, называвшемуся, как выяснилось, Сан-Хуан-Ла-Хароса.

Орсон посмотрел на дисплей планшета, возвращенного ему Мануэлем. На нем все еще горела надпись: «Он говорить по-русски и мало по-английски»

– Наверное, это ошибка переводчика, – решил англичанин.

– Что именно? – спросил Осипов.

– Должно быть наоборот: он говорит по-английски и мало по-русски.

– Это почему же?

– Где этот самый Эстебан?.. Нет, лучше так: зачем этому Эстебану понадобилось учить русский язык?

– А тебе самому, Док? – лукаво улыбнулся Камохин. – Я выучил русский по необходимости.

– Наверное, у Эстебана тоже была такая необходимость.

– Что за необходимость?

– Может быть, он продавал русским кофе?

– Да брось ты, – пренебрежительно махнул рукой Орсон. – Какой русский поедет в такую даль за кофе?

– Русский-то как раз запросто поедет, – заметил Брейгель. – Для бешеной собаки сто верст не крюк.

– Что? – не понял англичанин.

– Ambition can move mountains, Doc.

– Да ну вас, – снова махнул рукой биолог.

На этот раз явно расстроенно.

– А может быть, он хотел Достоевского в подлиннике прочитать. Или Беликина.

– Кто?

– Эстебан, разумеется. Для этого он и выучил русский.

– Ты сам-то этого Беликина читал?

– Нет, разумеется.

– А кто его вообще читает?

– Эстебан из Сан-Хуан-Ла-Харосы. – Пауза. – Возможно.

И – дикий, почти истеричный хохот со всех сторон.