Глокта поднял взгляд на Коску и медленно спросил:

— Могу я возразить?

Стириец со слабой улыбкой учтиво поклонился.

— Очень любезно с вашей стороны, — отозвался инквизитор. — Досадно вас разочаровывать, но ворота по-прежнему в руках хаддиша Кадии и преданных ему священнослужителей. Он сказал, что впустит гурков… как же он выразился? А! «Только если прикажет сам Господь». У вас намечен божественный визит? — По лицу Эйдер стало ясно: не намечен. — А Цитадель в руках инквизиции — во имя безопасности верных слуг его величества, разумеется. Вы слышали шаги моих практиков. Что касается наемников мастера Коски…

— Расставлены по стенам, наставник, как приказано! — Щелкнув каблуками, Коска отдал честь по всей форме. — Готовы отразить атаку гурков. — Он улыбнулся магистру гидьдии торговцев пряностями. — Простите, что покидаю вас в столь сложное время, магистр, но я получил более выгодное предложение, вы же понимаете…

Повисла гробовая тишина. Даже если бы Виссбрука поразила молния, вряд ли бы он выглядел более ошарашенным. Дико озираясь, Вюрмс отступил назад, и практик Иней сделал широкий шаг в его сторону. Магистр Эйдер смертельно побледнела.

«Итак, погоня окончена, лисы загнаны».

— Едва ли есть чему удивляться. — Глокта, откинувшись, поудобнее устроился в кресле. — Вероломство Никомо Коски уже стало притчей во языцех. На всем Земном Круге не сыщется государство, где он не предал бы нанимателя.

Стириец вновь с улыбкой поклонился.

— Меня удивляет не вероломство Коски, — глухо проронила Эйдер, — а ваше богатство. Откуда у вас деньги?

Глокта ухмыльнулся.

— Мир полон чудес!

— Ах ты сука, мать твою!.. — взвизгнул сын губернатора, хватаясь за шпагу, но вытащить ее не успел — белый кулак Инея врезался ему в челюсть, и бездыханное тело отлетело к стене.

Почти в тот же миг двери с грохотом распахнулись, и в зал с оружием наготове ворвалась Витари с полудюжиной практиков.

— Все в порядке? — спросила она.

— Мы уже заканчиваем. Иней, будь добр, убери хлам.

Альбинос схватил Вюрмса за лодыжку и поволок его по полу прочь из зала. Эйдер молча смотрела, как ничего не выражающее лицо сына губернатора скользит по плитке, затем перевела взгляд на Глокту.

— И что теперь?

— Теперь — камеры.

— А потом?

— Потом — посмотрим.

Инквизитор щелкнул пальцами и указал на дверь. Двое практиков, тяжело протопав вокруг стола, подхватили королеву торговцев под локти и с невозмутимым видом вывели из зала.

— Итак, — глядя на Виссбрука, произнес Глокта, — кто-нибудь еще желает принять предложение посла о капитуляции?

Генерал, все это время безмолвно наблюдавший за происходящим, наконец закрыл рот и с тяжелым вздохом вытянулся по стойке «смирно».

— Я — простой солдат. Разумеется, я исполню приказ его величества. Либо представителя его величества. Если нужно любой ценой защитить Дагоску, я буду сражаться до последней капли крови. Уверяю вас, я ничего не знал о заговоре. Возможно, я действовал опрометчиво, но всегда искренне, из лучших побуждений — мне казалось, что это в интересах…

Глокта взмахом руки прервал излияния Виссбрука.

— Убедили. Утомили, но убедили.

«Сегодня я лишился половины городского совета. Если совет покинет кто-нибудь еще, меня, вероятно, обвинят в ненасытной жажде власти», — усмехнулся Глокта и снова обратился к Виссбруку:

— Гурки, скорее всего, атакуют на рассвете. Генерал, проверьте укрепления.

Виссбрук, прикрыв глаза, сглотнул комок в горле и утер со лба пот.

— Наставник, спасибо, что поверили. Клянусь, вы не пожалеете.

— Уверен, что не пожалею. Идите же!

Генерал торопливо вышел из комнаты, будто опасаясь, что Глокта может передумать; за ним вышли оставшиеся практики. Витари подняла упавшее кресло Вюрмса и аккуратно придвинула его к столу.

— Чистая работа. — Она кивнула, чтоб придать большую убедительность своим словам. — Исключительно чистая. Я рада, что не ошиблась в вас.

— В вашем одобрении я нуждаюсь куда меньше, чем вы предполагаете, — хмыкнул Глокта.

Глаза Витари улыбнулись поверх маски.

— Я не говорила, что одобряю. Просто констатировала факт, что работа чистая. — С этими словами она неторопливо вышла в коридор.

Остались лишь Глокта и Коска. Наемник с беспечно скрещенными на груди руками стоял привалившись к стене и со слабой улыбкой смотрел на инквизитора. Во время происходящего он не двинулся с места.

— Думаю, — заговорил он, — вы прекрасно прижились бы в Стирии. Весьма… безжалостно. Я верно подобрал слово? Как бы то ни было… — он энергично пожал плечами, — мне не терпится приступить к службе под вашим началом.