— Звучит высокопарно.

— Ты ничего в этом не понимаешь. Бывают минуты, когда достаточно одного косого взгляда или невзначай брошенного слова, и ты готов в петлю полезть… Я так страдал из-за этой Жанки.

— Ее убийцу пока не нашли, — пробормотала я.

— И вряд ли найдут. С кем только она не переспала в городе!

— Ты говорил, будто оставил в ее комнате пиджак с деньгами и документами, — вспомнила я. — Как тебе удалось выйти сухим из воды?

— У тебя хорошая память. — Арсен мне дружески улыбнулся. — Я побывал там еще раз. До прибытия милиции, естественно. И уничтожил все улики. Вплоть до отпечатков пальцев. Секешь, как я ловко умыл ментов? — Внезапно он нахмурился. — Правда, до меня там уже кто-то побывал. И этот кто-то разворотил ей, уже мертвой, живот. Садист какой-то. Это было жуткое зрелище.

— Ты все эти дни прятался в нашем доме, — вдруг дошло до меня. — В комнате у Марго. А она мне ничего не сказала.

— Маргарита дала мне слово молчать. Я слышал, как ты рассказывала ей о свидании в крольчатнике.

Он вдруг наклонился и поцеловал меня в лоб.

В этот момент на ступеньках веранды появилась мама.

— Что вы здесь делаете? Кто вы? — напала она на Арсена. — Саша, что здесь делает этот мужчина?

— Он мой друг, — сказала я. — Пришел меня навестить. Если бы не он, я бы осталась без скальпа.

— Что еще за шутки? Саша, как тебе не стыдно лежать в присутствии чужого мужчины? Господи, нельзя на полчаса отлучиться.

Мама сняла шляпу и швырнула ее на кровать Марго. Я заметила, что у нее дрожат руки.

И тут мама заметила эту фотографию. Она побледнела и часто заморгала. Мне показалось, она сейчас расплачется.

— Откуда здесь это? Саша, я у тебя спрашиваю: откуда здесь это?

— Приходил Камышевский. Он хотел забрать фотографии.

— Здесь был Камышевский? Когда?

Голос мамы звучал неестественно спокойно.

— Десять минут назад.

— Он что, хотел повидаться со мной?

Мама смотрела куда-то вдаль, на гору.

— Он ничего не сказал. Я не хотела отдавать ему фотографии. Тогда он схватил меня за волосы.

По щеке мамы скатилась слеза. Она повернулась и поплелась в свою комнату.

— Этот тип похож на шизофреника, — пробормотал Арсен. — Ты бы видела, какая у него была зверская физиономия, когда он вцепился тебе в волосы. Такой запросто убить может.

— Камышевский ненавидит Марго, — вдруг вспомнила я. — Она сказала, что ляжет костьми, но не позволит маме выйти за него замуж. Думаю, это Марго откопала фотографии.

Мы обшарили весь город в поисках Марго. Арсен выпросил у спасателей бинокль и, взобравшись на вышку, внимательно осмотрел окрестности.

— Мы даже не знаем, в чем она была, — я еще спала, когда она ушла. Кстати, я спала и когда она вернулась вечером.

— Мы сидели в кафе. Потом купались. Она нырнула и потеряла парик.

— Парик? Какой еще парик? — недоумевала я.

— Она говорит, что стащила его у твоей бабушки.

— Ничего не понимаю! Сроду не видела Варечку в парике.

Арсен хмыкнул.

— Маргарита обожает чудить. Мне больше нравятся ее собственные волосы, но прямые ей тоже идут.

— Значит, это я вас видела в тот вечер.

Мне казалось, я смотрю в разбитый калейдоскоп. Вместо того чтобы сложиться в узор, камешки валялись бесформенной кучкой. Марго и Арсен… Невероятно. И еще этот маскарад.

— Я боюсь за нее. — Он опустил бинокль. — Она всегда рубит с плеча. Некоторые звереют, когда им в лицо говорят правду. В местную милицию обращаться без толку. Послушай, а может, тот шизик что-то знает? Где он живет?

Мы прокрались к дому, где Камышевский снимал комнату с отдельным входом, со стороны сада, прячась за лавровыми кустами. Он сидел в качалке на пороге и, судя по всему, дремал, прикрыв лицо газетой. Арсен громко кашлянул. Человек в качалке не шевельнулся. Тогда Арсен вышел из кустов и направился прямо к нему.

— Где Маргарита? — спросил он, грозно возвышаясь над Камышевским. — Не прикидывайся идиотом. Я из тебя начинку вытряхну!

Резким движением руки он сорвал газету. Я увидела обыкновенную дыню. Она лежала поверх скатанного матраца, который имитировал одетого в тренировочный костюм мужчину. Нижняя часть манекена был накрыта махровым полотенцем. Под ним оказались туго набитые сеном колготки в кружевных мини-трусиках.