— Только не с ним. Ты с ним еще наплачешься.

— Я не собираюсь плакать. Ни с ним, ни с кем-то еще. Скажите, дети, вы любите ходить в театр?

— Нет, — ответила я, вспомнив невольно Камышевского.

— Жаль. — Она нарочито надула губки. — Я хочу собрать завтра друзей по поводу нашей помолвки.

— Дурочка. — Славка резко встал и чуть не запахал носом в фонтан. — Я не приду.

— А я приду. Марго, я обязательно приду.

Мне вдруг сделалось легко и весело. Я подмигнула своей тетке и показала ей язык.

Мы накрыли на лужайке возле фонтана длинный стол. Так распорядилась Марго. Гости потянулись косяком — девчонки с синими веками и ярко-малиновыми губами, парни, примечательные своей непримечательностью. Среди них было много знакомых лиц. Я терялась в догадках, где же я их видела? Пока не вспомнила: это были те самые одноклеточные бородавки из общаги. Я с опаской покосилась на бабушку, хлопотавшую вокруг праздничного стола. Она, похоже, ничего не заметила.

Арсен явился в черном костюме с галстуком-бабочкой и большим букетом цветов. У него был чрезвычайно торжественный вид. Они с Марго заняли места во главе стола. Напротив восседали бабушка и дедушка Егор. Мама села возле меня на табуретку.

— Наконец-то, — сказала она. — Но мне будет очень жаль, если Рита от нас уедет.

О помолвке объявил дедушка Егор. Он толкнул очень длинную речь, которую я, разумеется, не запомнила. Суть ее сводилась к следующему: как хорошо, что любви покорны все возрасты, народы, социальные прослойки и так далее. Под конец дедушка прослезился, полез в карман за платком и вынул какую-то кружевную тряпку.

— С ума сошел, — услышала я мамин шепот. — Шутить тоже нужно в меру.

Ее последние слова потонули в диком хохоте. Дедушка Егор вертел в руках «платок». Он взирал на него с искренним недоумением. Это были женские трусики.

Бабушка демонстративно встала из-за стола и, окинув дедушку Егора уничижительным взглядом, направилась в дом.

— Куда же ты, Варечка? — Дедушка Егор стал краснее вареного рака. — Прости меня!

— Умора, — слышалось отовсюду. — Ну и выдал! Наш человек.

Дедушка Егор сидел, опершись локтями на стол, и исподлобья взирал на присутствующих. Потом взял бокал с вином и залпом выпил его. Я не заметила, когда он ушел, — вокруг такое творилось! Эти бородавки умели веселиться от души.

Арсен загородил мне дорогу в коридоре. Я несла блюдо с пирожками и булочками.

— Зачем она это сделала? — спросил он с трагическим надрывом в голосе.

— Что?

— Назвала этот сброд. Тут одни шлюхи и…

— Откуда ты знаешь?

— Не прикидывайся дурочкой. Моя мать никого из них близко к дому бы не подпустила.

— Дай пройти — блюдо тяжелое.

— Постой. Почему вы не хотите, чтобы я женился на Маргарите?

— Кто не хочет?

— Вся ваша семейка. Ты в том числе. Этот старый шут не смог удержаться от своих пошлых шуточек даже в такой торжественный день.

— Он мой дедушка. Не смей его оскорблять. Ну-ка, пусти.

Я попыталась пройти на веранду, но Арсен не дал.

— Он тебе не дедушка.

— Я не хочу тебя слушать.

— Придется. — Он взял у меня блюдо и поставил на маленький столик. — Он любовник твоей бабушки. Я видел собственными глазами, как они…

— Что ты видел собственными глазами, мой драгоценный?

Невесть откуда появившаяся Марго стояла подбоченясь на пороге и широко улыбалась своим по обыкновению ярко накрашенным ртом.

Арсен смутился, но всего на секунду.

— Ты сама все знаешь. Этот ваш дедушка Егор — старый любовник твоей…

— А мне это до лампочки, понял? У меня своих проблем навалом. У тебя, думаю, тоже.

— Зачем ты назвала эту шушеру? Что за балаган вы устроили? Я хотел, чтобы все было серьезно, чтоб за столом были только родственники и друзья.

— Все так и есть, как ты хотел, мой задиристый петушок. Пари держу, ты… гм… знаком со всеми девушками за этим столом.

— Но какое это имеет отношение к тому событию, ради которого мы устроили этот вечер? Все осталось в прошлом. А с прошлым нужно кончать раз и навсегда.