Следом, выглядывая из-за мебели, как из-за укрытий, подкрался Роде, не убирающий руки с кобуры. При виде меня с Викторией, он сразу поостыл, хотя скулы и шея остались напряжены.

– Думал, вас уже порешили и заехали нас добить, – хрипло сказал он, упирая кулаки в бока. – Как же приятно ошибаться.

– Адам не возвращался? – первым делом спросила Бестия.

– Нет, его не было. Честно говоря, я первым делом подумал, что его приняли в Чудо-городе, а он выложил, где нас искать.

– Не уверен, – мотнул головой я. – Это же Монарх, у него тысячи способов выследить нас и прикончить. С чего мы вообще взяли, что можем вечно от него прятаться.

– Я думала, он потерял наш след, – возразила Виктория. – После уничтожения убежища…

– Мы его след тоже потеряли, нашли же заново. Надо бы поскорее скрыться.

– Вот тут не поспоришь, – буркнул Роде.

Я обернулся к Салли с Истером. Те уже, вроде как, пришли в себя.

– Салли, Истер, – на бриниуме обратился я к ним, – хватайте вещи, и уходим!

– Да-да, мы скоро, – засуетилась шатенка.

Начались спешные сборы. Истериан первым делом поднял Дикобраза и взялся вытирать с него пыль и кровь. Я решил тут же вмешаться:

– Чего ты возишься? Не на выставку везти – кидай в сумку, и побежали.

Одумавшись, долговязый вытащил из-за дивана большую кожаную сумку, в которую принялся запихивать оружие. Торопясь, он не в состоянии справиться с этим сам, вновь нужна моя помощь.

– Зачем ты всё на весу делаешь? На стол поставь.

– Как ты вообще эту дуру туда запихиваешь? – заворчал Истер.

Совместными усилиями мы погрузили громоздкое оружие. Полукровка убежал в соседнюю комнату, откуда вернулся с крупным чемоданом. Он с грохотом шлёпнул его на стол, раскрыл и принялся выбрасывать личные вещи на пол.

– Как ты догадался, что он не в сейфе? – спросил я, кивая на Дикобраза.

– Случайно наткнулся, когда отправлялись за тобой. Лазил по ящикам в поисках чего-нибудь полезного. Отличная, кстати, вещь.

Под грудой шмотья на дне чемодана оказались недурные залежи снаряжения. Истериан принялся отбирать самое нужное и распихивать по карманам. Полно всего полезного – надо и мне взять себе чего.

– Угольные бабочки взял? – деловито копошась в вещах Истера, спросил я.

– Да, вот возьми.

Сам он пересыпает инертные патроны в карманы горстями. Среди общей кучи я приметил один светящийся красным. Старый дружище Вулкан.

Я отправил в карман ещё склянку с Напитком Саламандры, после чего мы безжалостно отбросили чемодан в сторону. Салли вышла из соседней комнаты с небольшой сумкой – сборы на этом закончены.

– Всё, ходу отсюда, – распорядилась Виктория, взмахнув шпагой, как генеральским жезлом.

– Август, забери Дикобраза, – коротко бросил Истериан, а затем обратился уже к Салли. – Так, иди ко мне, солнышко.

Взяв её сумку, полукровка, как невесомую, поднял девушку на руки и прижал её головой к плечу.

– Не смотри. Закрой глаза и, ради бога, не смотри.

И он понёс её через проклятый коридор. Да уж, трупов и крови здесь столько, что меня самого передёрнуло. Ей богу, за душу берёт от мысли, что моя дочь всё это видит. Истериан пулей проскочил кошмарный участок, остальные постарались не отстать.

Полукровка не отпустил девушку и на лестнице. Проворно перебирая ногами, он сильно вырвался вперёд, прыгая по ступенькам. Мне мешает чёртова сумка, она постоянно лупит по колену, укалывая сквозь кожу кривыми шипами.

Внизу нас встретили парализованные страхом людишки, не сменившие позы. А вот мы уже покидаем гостиницу и направляемся вниз по улице.

Мы, как семья бродяг в центре города, перебегаем от фонаря к фонарю, озираясь по сторонам. Короткие перебежки с частыми долгими перерывами. Чуть ли не на каждом перекрёстке мы готовимся бросить вещи и хвататься за оружие. В итоге по нашу душу заявляются два экипажа… но это вовсе не люди Монарха, о чём и сообщил возглас Виктории:

– Жандармы! В переулок!

Стоя в стороне от круга света, мы должны были утечь в переулок незамеченными. Спотыкаясь и немо ругаясь, мы забежали за кучу каких-то ящиков и затаились. Дробно стуча копытами, лошади тянут стражей порядка по нервно гудящей улице. На милю от гостиницы веет кровью.

Отряд жандармерии пронёсся мимо, держа в голове лишь злополучную гостиницу и сообщения о жутком побоище в ней.

Они давно уехали вдаль, а звук, принимаемый за грохот карет, – это моё сердце колотится о рёбра. Прямо как дикий зверёк, которому не объяснишь, что бояться уже нечего. В некотором роде, правда всё равно на его стороне.