Истериан подхватил отвалившееся колесо и от души метнул его в наступающих. Вращаясь в воздухе, оно вонзилось в строй противников, сбив троих с ног. Тут же полукровка прыгнул на уклонившегося и пронзил его ярдовым лезвием. На него кинулись двое, но их шпаги нечеловечески быстрый Истер отбил играючи.

Виктория выхватила револьвер и принялась в упор всаживать пули в неприятелей. Перед ней в кучу попадали три мертвеца. Патроны кончились, и Бестия перешла к шпаге. На неё понеслась орава из четырёх человек, но Виктория, умело пятясь держит дистанцию, парируя тянущиеся к ней уколы.

Я взял трость в правую руку, а левой потянулся в карман. В этот момент на меня кинулась шестёрка противников. Еле успев достать горсть Угольных Бабочек, я метнул их, не целясь. Лишь одна вонзилась неприятелю под ключицу, одна полетела прочь, а две, так и не полетев, плюхнулись на землю.

Выхватив клинок из трости, я метнул ножны в первого атакующего, угодив тому в лицо. Схватившись за разбитый нос, он ничего не противопоставил моему выпаду – трёхгранный штырь Дикобраза пробил ему грудь. Подняв убитого, я отмахнулся его телом от наступающих.

Один из них изловчился ранить меня по руке, но несильно. Я бросил мертвеца под ноги противникам и добавил вдогонку ударом клинком-тростью. Раненный будет долго истекать кровью и подохнет значительно позже, чем мне хотелось бы.

А в следующую секунду я уже отражаю удар слева, пытаюсь отскакивать от укола, но остриё шпаги настигает меня. Погрузившись неглубоко в живот, оно чуть не сбивает меня с ритма. Взяв себя в руки, я просто сжимаю боевой перчаткой клинок, рассыпавщийся на осколки.

Мне чуть не отрубают правую руку, но я ловко отражаю удар клинком. Слышу, как кто-то заходит со спины, и прыгаю вперёд, отталкивая стоящего передо мной бойца. Тот валится на брусчатку, я нависаю сверху и резко разворачиваюсь, оказавшись нос к носу с четырьмя фехтовальщиками.

Завожу Дикобраз – пышущее паром оружие огрызается и заставляет испугавшихся противников отшатнуться. Пользуясь выуженной секундой, я падаю на колено и обрушиваю закованный кулак на упавшего. Его рёбра хрустят, как тонкие веточки, он умирает мгновенно.

Вдалеке замечаю Истера: тот вращением уходит от укола и завершает боевое па, снеся голову атаковавшему. Тут же со спины к нему подскакивает новый враг и оставляет болезненную рану. У полукровки подкашиваются ноги, на полусогнутых он яростно размахивает лезвием вокруг себя, держа противников на расстоянии, пока не оправится.

Поражённые кошмарной смертью товарища, мои оппоненты не решаются идти в бой. Лишь один из них прыгает вперёд, нанося удар сверху. Я выставляю Дикобраза, ожидая без проблем блокироваться, но руку мне осушает сокрушительный удар! Отдёрнув шпагу, ублюдок резво рубит на уровне головы и прописывает мне стопой в грудь, когда я приседаю под удар.

Меня отбрасывает ярда на два. Чёрт бы побрал этих орденских шавок Монарха! Вдохновлённые успехом напарника, остальные бросаются с намерением добить лежачего. Я же раскручиваю браслеты и погружаю кривые шипы в дорожное покрытие – фонтан щебня разлетается во все стороны, в том числе в лица моим неприятелям.

Я своевременно успеваю заметить готовящееся заклинание и откатиться в сторону. Иоаннит ударил вхолостую, пропахав брусчатку на ярд.

Пока враги не пришли в себя после каменного душа, я зашёл с фланга и рубанул клинком по горлу. Узкая рана расчертила шею, из неё тугими струями ударила кровь. Скорее от страха, чем от боли завопил раненный и выронил оружие. Грубо отпихнув его, новый противник ударил справа, затем слева сверху, после чего широким взмахом чуть не выпустил мне кишки.

Маневрировать чертовски сложно. Я освоился с протезом, но и речи не идёт, чтобы я с ним двигался наравне с противниками.

Ещё один выпад, и шпага свистит в дюйме от моего бока. Я отвлекаюсь на подоспевшего на подмогу и пропускаю укол в плечо. Шпага вонзается сверху, перехватив её двумя руками, фехтовальщик начинает вгонять её глубже. В этом стремлении он слишком приближается ко мне и получает Дикобразов в бочину. Я пустил в ход ударную пластину – кошмарная мощь удара переламывает все кости в туловище противника и отправляет его в далёкий полёт. Получилось метко попасть его телом в иоаннита – даже он не устоял на ногах от силы, с какой в него врезался мертвец.

Я же побитой шавкой отползаю подальше и выдёргиваю дёргающуюся в плече шпагу. Зияющая рана брызжет кровью, заставляет меня выть от боли. Огонь без языков и всполохов пожирает всю руку. Из обессилевшей кисти вываливается клинок. Повисшая плетью конечность уже не поможет в бою.

Осталось два противника. Они дали мне отдышаться, чёртовы глупцы. Иоаннит готов вступить в бой, а вот второй трусливо перетаптывается чуть позади, озираясь на истекающего кровью товарища с разрубленным горлом, словно ожидая от него помощи.