Она умолкла, глядя пред собой. Губы ее дрогнули.

— Ох, и ярился ж твой дед, завидев машинку! А уж на что был покладист. Бывало, вскочит, чтобы сию секунду бежать в лавку за зеркалом. Нам не по карману, говорю, денег-то нет. Коли имеем машинку, надо ее использовать. А он прямо кипит. Но денег-то и вправду нет. Чего ты хочешь? Он был бессребреник. Зачастую лечил даром, а то и сам покупал лекарства, им же выписанные. Иди, говорю, погуляй, почитай, развейся. Сама справлюсь. Давай, уходи. Но он лишь полыхнет расчудесными глазами, потом сядет рядышком, и мы работаем на пару.

Бабушка судорожно вздохнула.

— Дело долгое, кропотливое. Не счесть, сколько времени угроблено.

Бабушка сглотнула; ее глаза покраснели.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(В иное время я бы пресек поток воспоминаний и в лоб спросил, как штуковина работает, однако нынче, сам не знаю почему, не противлюсь этому неспешному кружению по извилистым тропам прошлого. Вновь взглядываю на зеркало над камином. И прежде я замечал его изъяны. В доме все зеркала небезупречны: волнистые стекла в темных точках предлагают чуть искаженное отражение. Причиной тому я полагал их возраст, но никак не рукотворную природу.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(Бабушка растерла лицо.

— Интересно, работает ли еще, — пробормотала она.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(Из мешка появилась чрезвычайно странная деталь: раструб. Как от граммофона, только маленький. Узкий конец его окаймляла блестящая латунная насадка с резьбой, широкий смахивал на раскрывшиеся цветочные лепестки. Этакой детали надо бы быть пластмассовой, однако раструб являл собой изделие из возмутительно подлинной слоновой кости, бело-кремовой в темных прожилках. Снаружи его украшали причудливые узоры, изнутри в горловину убегала спираль. Откупорив центральное отверстие в крышке, бабушка ввинтила раструб, свободно делавший полный оборот кругом.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(Полностью укомплектованная, старинная машинка смотрелась необычно и красиво.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(Только я хотел спросить о принципе ее работы, как бабушка исторгла тяжелый вздох.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(— Какой же он славный. Денно благодарю бога, что послал мне такого человека. После двадцати двух лет блаженства его у меня забрали, но даже если б боль разлуки была вдесятеро сильнее, я бы согласилась все повторить, ибо время с ним того стоит.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(О деде, задолго до моего рождения умершем от рака поджелудочной железы, я слышал не впервые. Сколько себя помню, его преподносят как образчик добродетели. Добрый и тактичный, верный муж, превосходный отец, великолепный врач, человек большого ума и высокой культуры, любитель природы; мудрый, вдумчивый, щедрый, чуткий, благопристойный, разумный, осмотрительный, рассудительный, уравновешенный, здравомыслящий, скромный, спокойный, серьезный, целомудренный, он был начисто лишен столь распространенных пороков, как зависть, леность, лицемерие, пристрастие к бутылке, распутство, непунктуальность; никто не видел его раздраженным, надменным, капризным, грубым; знаком его великодушия служили волшебно синие глаза, жалкое подобие коих являют мои блеклые выцветшие гляделки.)

бла-бла-бла-бла-

бла-бла-бла-бла-

(Для меня он лишь дяденька на черно-белых снимках, так что я не могу удостоверить ни одного из его качеств, включая синеглазость. На фото невысокий полноватый мужичок: намечающаяся лысина, вытянутое лицо, усики. Не красавец и не урод. Все прочие его особенности покрыты тайной. Я не раз пытался вообразить личность незнакомца, замершего на обрамленных фотографиях. С виду и впрямь добряк, лишенный высоких амбиций, вполне согласный на тихую семейную жизнь. Похоже, застенчив. Наверное, говорит тихо.)