Кто я? В этом теле из мяса, костей и крови. Душа, пытающаяся вспомнить себя и всех остальных.

Нет, это бред, конечно, бред. Ум, как назойливая муха, жужжит и пытается спрятать это все обратно в беспредельность. Но уже не в силах справиться с этой мощью.

И вот, через несколько дней, ко мне на прием пришла очень милая барышня. Проблема ее мало чем отличалась от проблем сотен других людей, приходивших до нее.

— Хорошо, дорогая, ты готова увидеть истоки своих проблем?

Она, конечно, ответила «да». В глазах появился интерес и надежда на разрешение ситуации.

— Ты готова будешь это принять, даже если будет необычно и страшно?

Она весело ответила «да». Барышня не первый раз приходила ко мне на прием и думала, что все обойдется, как и раньше — хорошо. Энергия пройдет по ее телу и наступит эйфоричное облегчение. Не прошло и двух минут от начала сеанса, как она с недоверием воскликнула: «Я вижу, я чувствую, я там. Я ощущаю себя кем-то другим! Это так необычно!» Мы наблюдали одинаковую картин — она изнутри, а я — снаружи. Это было поразительно.

Гор смотрел на свои руки. Длинные изящные пальцы перебирали изумрудные четки и черные коготки постукивали по сверкающим граням каменьев. Они были нанизаны на живую белую нить необъяснимого происхождения, поразительно верткую и обладающую сознанием ящерки. Когда-то давно это странное существо попало в услужение родовой линии Гора. И вот теперь радостно обвивает запястье хозяина, скользит между пальцев так же, как много тысячелетий назад скользило по пальцам его предков. Тридцать три изумрудины были схожи между собой как капли воды, и неискушенному взгляду конструкция эта казалась единым живым существом, от которого невозможно было оторвать взгляд.

Завороженная этим искрящимся передвижением камней, девушка, стоящая на коленях перед Гором, казалось, забыла о страхе возмездия, сковавшем ее сознание. Ростиком около метра, съеженная фигурка казалась еще меньше размером, безысходность тяжело согнула ее плечи. Но, как ни странно, даже тень раскаяния отсутствовала в ее сердце. В птичьих глазах Гора блеснул гнев, но тут же погас, вытесненный высокомерием. «Как безумно это существо, погребенное в собственной безответственности и ждущее наказания, как великой милости. Я не позволю свой Гнев, дарованный Богами, изливать на это ничтожество». Это были даже не мысли, а ощущение на уровне иллюзии.

Гор отвернулся от коленопреклоненной девушки. Едва шевельнув пальцами, дал понять, что она свободна, может подняться и уходить. Та, не веря своим глазам, оторопело силилась понять, что происходит. Прощение было столь невероятным для нее в этой ситуации, что даже крупицы радости не возникло в ее сердце. Прислужники, подойдя вплотную с обеих сторон, подняли ее под руки и вывели из Венценосного зала, в котором пребывал их правитель. Попытка поставить девушку на ноги не увенчалась успехом, и некоторое время это существо полулежало как бы в забытьи. Потом слезы холодными каплями покатились по щекам, срываясь с подбородка, падали на черную землю. До заката она просидела у подножия храма, глядя на закатное полыхание Священного Светила. Затем резко встала на ноги.

— Хвала тебе, Амон-Ра, я в теле и я живая!

Метнула взгляд на вход храма. Страх еще не отпустил ее, но ненависть уже затопила сердце.

— Вы еще проклянете себя за то, что оставили меня в живых.

Плюнув себе под ноги и перешагнув свою тень, уверенно пошла на юг к выходу из города. Ли Кай было ее имя, и была она из рода рептилоидов.

Еще не один раз после этого мне выпадало увидеть общие жизни с ней. И это факт указывал только на одно — что все эти погружения не глюки, а реально происходившие когда-то события. Мы встречали в памяти и других людей, которые теперь живут рядом с нами. Тела их сейчас были другие, но суть осталась такой же. Как много прошло времени, и как мало мы все здесь изменились. Играем в те же самые игры, не доигранные тогда. И правила уже забыли, и цели стерлись. Остались только чувства и ощущение друга или врага, ощущение долга или несправедливости. Силы, конечно, не те, что тогда, но силы эмоций не ослабели, те же претензии, та же самость, та же жажда власти в уме.

— Править, во что бы то ни стало.

Здесь, в нашей действительности, люди, движимые такими эмоциями, практически не осознают своей симпатии или неприязни к бывшему знакомому. Просто: или любят, или ненавидят, объясняя это каждый по-своему. Они не помнят ни его, ни себя, ни отношений, которые их связывали. Однако в следующей жизни, даже неосознанно, отношения выстраиваются по старому сценарию, возвращаясь на круги своя. И снова предатели предают, друзья вам верно служат, а учителя наставляют. Все как и тысячи лет назад. Только костюмчик поменяли — тело. И суть Игры забыли.

Многие существа, живущие на планете, не подозревают о существовании своей великой всеобъемлющей сути. Зацикленность ума на теле дает узость мышления, а в погоне за исполнениями

желаний — алчный ум. Как отстраниться от всего этого и получить хоть капельку понимания о том, что все страсти, бушующие вокруг, — это только иллюзия, великая Майя. Это все результат предыдущих наших жизней, тех нас, более осознающих свой путь и понимающих принципы Великих Игр Богов. Где сегодня наше понимание, в каких слоях сознания оно осталось?