Шрифт:
– Но это не спасение, может нам надо смириться и прожить эти 8 дней на полную катушку?
– я закатываю глаза.
– Потому что я не смогу потом с тобой расстаться, - шепчет он мне в волосы, а я еще крепче его обнимаю и стараюсь запомнить эти прикосновения.
– Если наши миры столкнутся, то это самая легкая проблема, которую тебе предстоит решить.
– Но почему?
– он нужен мне, мне надо что-то хорошее в жизни, что-то, за что я могла бы держаться.
– Джаннель, твой отец…
Он отстраняется.
– Это моя вина, это я убил его.
Такое ощущение, что меня изнутри проткнули чем-то острым. Между нами моментально выросла огромная стена, мы по разные стороны.
Я не могу подобрать слов, губы сухие, я ничего не чувствую и не слышу, что Бен мне говорит.
И вот теперь я совершенно точно сломана, сломана сильней, чем тогда, когда меня сбили на пляже на Торри Пайнс.
Сломана. Я не могу подобрать другого слова. Внутренности разорваны на части, моя жизнь разрушена, мне не для кого теперь жить.
Это слишком.
Я не могу дышать и еле держусь на ногах.
Но когда он делает шаг ко мне, я нахожу силы и отскакиваю от него.
Часть меня хочет вернуться тогда на пляж и раз в жизни почувствовать себя беспомощной девочкой и обратиться за помощью к Нику. И тогда никакой грузовик не сбил бы меня, а Бена Майклза не было бы в моей жизни. Часть меня хочет, чтобы Бен позволил мне тогда умереть. Что хорошего в том, что он воскресил меня? Отец мертв, Джаред разбит морально, мать не в себе и виной всему именно Бен.
Часть меня хочет, чтобы я никогда не спасала его из океана, тогда все было бы совсем нормально.
Или все равно все это произошло бы?
– Что ты имеешь в виду?
– я, наконец, нахожу слова.
– Я не должен был здесь оказываться, - его голос ломается на последнем слове.
– Но ты не убивал его?
– Физически нет, то все равно это моя вина, - он отворачивается.
Облегчение накатывает на меня как волна океана, как глоток свежего воздуха. Я восстанавливаю дыхание. Конечно, Бен не убивал моего отца.
– Ты разве не понимаешь? Каждая минута, секунда, что я на этой земле, - это неправильно! Я делаю вещи во вселенной, к которой даже не принадлежу!
– Бен Майклз, меняющий вселенную. Не слишком ли самоуверенно?
– я хочу, чтобы он принадлежал этой вселенной, был моим, потому что он должен обнимать меня, целовать меня.
– Твое присутствие на этой планете не убивало моего отца, моего отца убил человек и…
– Я не должен быть здесь, это я виноват, что произошло это землетрясение и что люди погибли, это все на мне!
– Ты не можешь так говорить!
– я стараюсь говорить тише, но у меня не очень получается.
– Это естественное событие в природе, ты не можешь его контролировать, ты не можешь контролировать жизнь. Ты здесь, ты здесь уже семь лет, смирись с этим!
– То, что я здесь, может быть причиной тому, что скоро все умрут!
– Ты не можешь быть в этом уверенным, - я уже кричу. Я сама уже не знаю, во что верить и что думать, поэтому я и кричу, поэтому я тут же целую его и моментально успокаиваюсь.
А я просто не могу представить мир, в котором мы с Беном не принадлежали бы друг другу.
08:00:01:38
После землетрясения везде вода. Улицы, дороги - все в воде. Куда ни глянь, везде смесь дыма от пожаров и слоя пыли, что теперь постоянно витает в воздухе. Некоторые дома выглядят так, будто ничего и не произошло, другие же стоят без крыш или с поваленными рядом деревьями.
– Это не шоу “копы под прикрытием”, - я надеваю рюкзак на плечи.
– Барклай может и придурок, но он все равно на светлой стороне.
Я захлопываю дверь, не слушая о чем они. Джаред у друга на ближайшие три часа, Страз разгребает последствия землетрясения. Больше всего пострадал пляж, местечко под названием Мишн Вэлли, а новости предсказывают возможность возникновения цунами. Ущерб от катастрофы уже сейчас оценивается миллионами долларов. Тысячи пострадавших.
Чили на Мира Меса, где мы договорились встретиться, конечно же, закрыт. Но рядом есть другая кафешка, где Барклай согласился встретиться со мной.
Видимо, Барклай тот еще халявщик, потому что вместо того, чтобы помогать разгребать последствия, он все равно приехал на встречу со мной.