Рыжая проскользнула под рукой мужчины и подошла к Олиф, схватив за руку.

— Прости ее, она новенькая.

— Я вижу.

— Такого больше не повторится, — заверила его девушка, посмотрев на него таким взглядом, что даже у Олиф щеки запылали.

— Надеюсь.

Великан резко закрыл дверь с такой силой, что казалось, будто даже стены покачнулись.

— Совсем сдурела?! — прошипела «лапочка», почти вплотную наклонившись к лицу Олиф. Она стиснула ее руку и потащила в сторону темного коридора.

Некоторое время они шли в молчании, лишь сворачивали, то вправо, то влево. Наконец, впереди показались пляшущие тени, отбрасываемые факелами. То, что это нужный коридор было понятно сразу — слышался веселый смех, да и сам свет был намного ярче.

«Лапочка» молча впихнула девушку в комнату, и только тогда заговорила:

— Зачем ты вышла? Зачем? Меня не было совсем чуть-чуть, неужели так трудно было подождать?!

Она не кричала, просто очень злилась, и этим фактом Олиф была поражена больше всего.

— Прости…

— Нет. Нет, это я виновата. Не стоило оставлять тебя одну. Я… я, — рыжая глубоко вдохнула, пытаясь совладать с собой. — Больше туда не ходи, ладно?

— Ладно.

— Вот и хорошо. — Девушка села на стул и стала теребить какую-то ткань.

— А кто он? — спустя мгновение спросила Олиф, не в силах совладать с любопытством.

— Так и знала, — сквозь зубы прошипела «лапочка», и уже громче ответила: — Он — один из лучших, верее, лучший воин. С его мнением считается Хозяин. Так что, если хочешь сохранить голову — держись от него подальше.

— Он… воин?

— Да, воин.

— Но что тут делает воин?

— Когда я только-только тут оказалась, я тоже ничего не понимала, — вздохнула «лапочка».

— Да… но воин?! Зачем тут воин?!

— Пушок, оглянись, внимательно посмотри вокруг… что ты видишь?

Олиф удивленно вскинула брови.

— Комнату.

— Вот именно. А за дверью что ты видела?

— Лабиринт, — осторожно ответила сбитая с толку девушка.

— Да. Комната, лабиринт, комната… лабиринт. Наскучивает, не правда ли? Думаешь, Песчанники — звери? Возможно, но даже зверям нужно развлечение. Женщина? Хмм… да, но и это быстро приедается. К тому же, они не любят человеческих самок. Зато они любят зрелища. Жестокие, кровавые зрелища. Пушок, как ты думаешь, зачем им все эти мужчины? Зачем им тот мужик, что недавно заходил в эту комнату? Все просто. Они и устраивают зрелище — Бои. Все эти мужчины, что ходят по темным, тошнотворно-зеленым коридорам, колошматят друг друга ради того, чтобы доставить Песчаникам удовольствие… и сохранить собственную жизнь. Ведь у них нет выбора, они будут драться, в любом случае. А после того, как Песчаники насладятся зрелищем, эти мужики приходят к нам, и мы залечиваем их раны. И тебе придется залечивать их вместе с нами.

Олиф медленно опустилась на кровать. Она не сводила глаз с рыжей «лапочки», сама не понимая, что пытается в ней найти.

— Ты знаешь всех, кто здесь был?

— Да, их тут не так уж много.

— Может быть, ты видела…

— Кого?

— Он… такой толстенький, щеки пухлые, он все время гыгыкал, и… его зовут Хэнк.

— Твой любовник? — с любопытством поинтересовалась рыжая.

— Что? Нет, — замотала головой Олиф. — Он мой друг.

— Что ж, мне очень жаль. Я видела его. Он был твоим другом. Не продержался и двух минут.

Олиф обреченно закрыла глаза.

— Ясно.

Бедный Хэнк… он так боялся Песчаников, прятался от них на оазисе, и так глупо попался. А умер еще глупее. На каких-то бесполезных боях, призванных нести радость, путем убийства своих друзей. Во всяком случае — знакомых. Да просто собратьев по несчастью.

— Со мной был один… человек, — спустя некоторое время вновь подала голос Олиф. — Его тоже отправят на Бои?

— Туда отправляют всех.

Олиф почувствовала, как ее ногти с силой впиваются в запястье. Она поморщилась от боли, легла на спину и повернулась к стенке.

— Хочешь побыть одна? — без особого участия спросила «лапочка».

Девушка ничего не ответила, только слабо кивнула. Увидела этот жест рыжая или нет, она поняла только после того, как услышала щелчок входной двери.

Олиф потеряла счет времени. В пустыне перед наступлением ночи солнце всегда уходило за край земли, а тут не было солнца. Тут вообще ничего не было. Прав был Хэнк, когда предупреждал, что Песчаники — истинное зло.

Говорят, что по тем, кто сопротивляется, бьют сильнее всего. Можно ли считать Олиф сопротивляющимся человеком? Наверное. Ведь удар пришелся ниже пояса.

Надо было нормально попрощаться с Лексом. А то она, как дурочка, все спрашивала, куда ее отправят. А допытываться надо было, куда отправят его.

Было бы проще забыться сном, уйти от этой грязной реальности, но сон не шел. Вроде бы давно уже пришло осознание того, что это лишь краткие секунды стремительно уплывающего времени. Вроде бы Олиф смирилась с этим. Но уснуть так и не могла.

Наконец, послышался щелчок двери.

Девушка повернула голову.

— Не спишь еще? — удивилась «лапочка».