Заку восемнадцать. Он алкоголик, находящийся в центре реабилитации, но не помнящий, как там оказался. И он не уверен, что хочет это вспоминать, потому что с ним, должно быть, случилось что-то плохое. Что-то очень, очень плохое.
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.
Переводчик: Zhongler
Вычитка: KuNe
Примечание: перевод стиха во 2 главе - Калле
Предупреждение: алкоголизм, наркотики, психическое расстройство, упоминания насилия, нецензурная лексика
Аннотация
Заку восемнадцать. Он алкоголик, находящийся в центре реабилитации, но не помнящий, как там оказался. И он не уверен, что хочет это вспоминать, потому что с ним, должно быть, случилось что-то плохое. Что-то очень, очень плохое.
Я пел прошлой ночью для монстра
Бенджамин Алире Са э нс
В жестокий час
Разбивается сердце мое ,
Жить продолжая на своих же осколках.
Стенли Кьюниц «Древо познания».
Я хочу собрать все слова в мире, записать их на клочках бумаги и подбросить в воздух. Чтобы они птенцами разлетелись, воспарив к солнцу. Без всех этих слов небеса будут чисты, голубы и прекрасны. И мир будет совершенен в своем безмолвии.
Глава 1 – Что написал на вашем сердце Бог
1.
У кого-то есть собака – не у меня. Вместо собаки у меня психотерапевт. Его зовут Адам.
Лучше бы у меня была собака.
Во время нашего первого сеанса терапии Адам засыпал меня вопросами, и не думаю, что ему пришлись по вкусу мои неизменно повторяющиеся ответы: «не уверен», «не помню». Наверное, он, в конце концов, от них устал.
– Выходит, ты не уверен во множестве вещей, Зак?
– спросил он.
– Выходит что так, - ответил я. Мне не хотелось с ним говорить.
Он лишь поднял на меня глаза, кивнул и задумался. Адам любит размышлять. На самом деле он очень дружелюбный парень, но я не был настроен на дружеский лад.
– Я дам тебе домашнее задание, - сказал он.
Ну ладно.
– Я хочу, чтобы ты рассказал мне о себе что-нибудь важное.
– Например?
– Думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем я.
– Еще бы.
Мой тон вызвал у него улыбку.
– Ты можешь записать это или зарисовать.
– Ладно, я понял.
– Это ничего, что ты злишься на меня, - заметил он.
– Я не злюсь на тебя.
– Твой голос тебя выдает.
– Я устал.
– Так на кого ты злишься?
– Ни на кого.
– Могу я говорить с тобой откровенно, Зак?
– Почему нет? Валяй, говори прямо.
– Я думаю, что ты уходишь от ответа и что ты сильно зол.
Очень хотелось сказать ему пару слов, а точнее – послать на три веселых буквы. Я сдержался, произнеся вместо этого:
– Я выполню твое задание.
Вернувшись в свою комнату, я написал:
«Мне не нравится вспоминать.
Воспоминания мучают меня,
а мне не нравится мучиться».
Глядя на лист бумаги, я думал о том, что могу всю оставшуюся жизнь потратить на то, чтобы стать асом по части забывчивости.
Такое ощущение, что я существую где-то между воспоминаниями и реальностью. Быть может, для некоторых людей такое существование – норма. И никто не способен этого изменить.
Мне почему-то представляется, что при нашем рождении Бог подписывает все сердца. На одних он пишет «счастье», на других – «печаль», на одних – «безумие», на других – «гениальность», «злость», «успех», «невезенье». Кому какое достанется.
Воображение все время рисует швыряемую ветром газету. То, как очередной сильный порыв бросает ее на ограду из колючей проволоки, мгновенно разрывая в клочья. Я чувствую себя этой газетой. Бог для меня все равно что этот ветер. Для него все это – игра. Он же – Бог. И тут уж как кому повезет. Достав свою божественную ручку, он подписывает наши еще чистые сердца. Мне досталась «печаль». Поэтому-то я и не особо люблю Бога. И, кажется, он отвечает мне взаимностью.
– Что ты помнишь о том, как попал сюда?
– спросил меня Адам.