С изрядной порцией спагетти журналист справился на удивление скоро, при этом радостно запивал пищу томатным соком. А потом потребовал чаю. Как просто русский. Такое сочетание повергло бы в благоговейный трепет любого ценителя гастрономических тонкостей.

— Спасибо, старушка. — Где Максим привык так обращаться к женщинам, Нина не знала. Называть ее старушкой он принялся сразу после свадьбы. Никакие возражения не принимались.

— И погоди мыть посуду. Есть одно дело. Твой совет не повредил бы.

Он тут же принес на кухню большой пергаментный конверт. Небрежно бросил его на стол, предварительно отодвинув тарелки и чашки к краю.

— Вот, посмотри.

Нина поправила очки и осторожно открыла пакет — благоговейное отношение к любым бумагам присуще каждой библиотечной крысе. Фотографии, довольно плохие — их делал явно не сидящий напротив мастер авторского фоторепортажа: после того как комплект фотокамер и вспышек был уничтожен злыднями на дороге Самарканд — Бухара, Максим обзавелся еще более классной аппаратурой, на которую с удивлением и завистью пялились даже зарубежные фотокорреспонденты — зачем таскать на обыкновенные протокольные съемки студийные камеры?

— Что это?

— Это я у тебя хотел спросить… Смотри, вот другой ракурс. — Саша Фомин отдал ему все отпечатки. В свою очередь милиционер Горюнов, автор этих кадров, постарался запечатлеть странный кинжал с разных сторон.

— Не знаю. — Нина осторожно перебирала снимки. — Это, конечно, Восток, точно не Турция, очень похоже на… нет, не знаю. Тюрки такими не пользовались. А откуда это у тебя? И почему ты интересуешься столь странным предметом?

— Сам толком не знаю, — честно признался журналист. — Какое-то верхнее чутье, я сегодня встречался с начальником пресс-центра ГУВД, ты его должна помнить, Сашка Фомин, вот он и рассказал очень занятную историйку.

Слово «историйка» Максим выучил недавно и очень его любил. Он красочно изложил довольно сухой, по-милицейски скроенный рассказ Фомина. Помолчал. И не дождался ответа.

— Так что это, по-твоему, может быть?

— Все, что угодно. — Пока супруг витийствовал, Нина перемыла тарелки. — Надо выяснить, что это такое. И все.

— И когда ты сможешь? — Когда речь шла о деле, Максим предпочитал действовать напористо.

— Что? — недоуменно подняла брови Нина.

— Не придуривайся, старушка. Ты же можешь там у себя поспрошать, у специалистов, что за холодное оружие подбросили в комнату несчастного геолога.

— Могу, наверное…

— Слушай, прекрати, а? — Максим вдруг почувствовал бунт на корабле и почему-то засуетился.

Нина же вдруг увлеклась снимками:

— Надо же! На рукоятке — монеты, и еще бляшки в форме… жука какого-то. Любопытная штучка.

— Вот и полюбопытствуй, без отрыва от производства что называется. — Журналист уже мысленно потирал руки, он приготовился к бою — время от времени Нина капризничала, когда он просил ее что-то для него выяснить или разузнать. Что-то такое-этакое, благодаря чему он, собственно, и приобрел репутацию интеллектуала.

— Мы-то привыкли к совсем другим кинжалам. Кавказское узкое осиное жало — вот наш идеал. А никто еще ведь не доказал, что узкий клинок — это наивысшее достижение оружейной мысли. Берберские скорпионы, да и просто ятаган…

— В Европе тоже были какие-то там искривленные клинки, я у Веллера читал, — не задумываясь включился в научный разговор Максим.

— Сейчас у нас готовят очень любопытное издание — сборник, посвященный холодному оружию Востока. — Нина почему-то пропустила мимо ушей дельное замечание супруга. — Это любопытная штучка. Но не знаю, что конкретно я смогу разузнать…

— Постарайся, а? Ты же все можешь, если захочешь. — Второе излюбленное оружие прессы — лесть.

Но и лести она не заметила:

— Погоди, я сейчас позвоню одному парню. Он у нас был большим специалистом по ножичкам. У меня должен быть номер.

Нина бросилась в комнату.

Весьма комфортабельная, хотя и однокомнатная квартира почти в центре, возле площади Репина, — второе крупное приобретение прославившегося Максима Самохина; с первого гонорара он купил фототехнику, а уж потом квартиру. Он даже почти успел ее обставить — только вот телефон почему-то все равно стоял на полу.

Нина быстренько перелистала записную книжку — и поколдовала с кнопками на аппарате.

— Сергей Валентинович, добрый вечер, извините за поздний звонок. Вас беспокоит Нина Самохина, из отдела рукописей «Публички». Тут такой несколько необычный вопрос. Ко мне попали фотографии, сделанные… — Девушка чуть язык не проглотила: тихонько подкравшийся Максим довольно сильно ударил ее по спине, потом погрозил кулаком и просигналил одними губами — «про милицию — ни звука».

Нина махнула рукой. Но отделаться от грубияна мужа не так легко, как отогнать комара. Пришлось запустить в него тапочкой.