Шрифт:
— Ты… — шептала она. — Ты…
Павел стоял, сжимая ее сумочку — ее последнюю связь с внешним миром. Его улыбка пропала. Он нахмурился.
— Что — я?
Инна бросилась на него.
Выбила сумочку у Павла из рук, начала бить его по щекам, плечам, груди.
Павел отступил, поднимая руки.
— Да что ты… Ненормальная!
Он схватил ее за плечи. Встряхнул.
— Что происходит, ты МОЖЕШЬ ОБЪЯСНИТЬ?
Инна отпрянула.
— Объяснить? Объяснить? ОБЪ-ЯС-НИТЬ! — Инна воздела руки к потолку и расхохоталась. Павел с тревогой смотрел на нее.
— Нет, жених, — процедила Инна, наставляя на него палец. — Это ТЫ будешь объясняться!
Павел, холодея, наблюдал, как Инна удаляется в его кабинет. Страшное предчувствие охватило его.
Павел ожидал увидеть что угодно, но не то, что он увидел.
Инна выбежала из кабинета с рукописью в руках.
— Что это? — закричала она. Павел облизнул губы.
— Ты рылась в моих бумагах? Кто дал тебе право…
Листы полетели ему в лицо, будто ветер пригоршней швырнул опавшие листья.
— Что ЭТО? — Инна швыряла и швыряла в него листы. — Сукин ты сын, объясни-ка, ЧТО ЭТО ТАКОЕ!
Павел вновь поднял руки, защищаясь. Инна тяжело дышала. Прядь волос упала на прекрасное лицо. Глаза пылали гневом.
— Как это называется? А?
Инна осела вдоль стены. Закрыла лицо ладонями. Зарыдала.
Павел посмотрел под ноги. Листы его автобиографии рассыпались по полу.
«Совсем как моя жизнь».
— Где взяла?
Инна шмыгнула носом.
— На столе лежало. Ты оставил ее, чтобы я прочла.
— Да не оставлял я ничего! — вскричал Павел. Вздохнул. — Ладно. Прочла, и хорошо. Теперь ты знаешь, с кем имеешь дело.
Он потер лоб. Раскаленный прут боли пронзил висок.
— Ничего я не знаю! И ничего не понимаю.
Инна подняла мокрые глаза.
— Павел, как ты мог? Твой сын… и эта девочка… и-и…
Девушка начала заикаться.
Лицо Павла окаменело. Уголок рта дернулся, как и тогда, когда он смотрел на Диму (точно так же у Павла дергалось лицо, когда он увидел в луже крови мертвого сына).
Он сел на пол рядом с Инной. Положил ладонь ей на плечо. Инна движением плеча сбросила его руку.
— Это жестоко! — шептала она в горячке. — Жестоко!
От каждого ее вскрика Павел морщился, как от зубной боли.
— Знаю, — он покачал головой. — Я до сих пор вижу его в кошмарах. Ладно я, а Катя… она не вынесла. Я убил ее.
Он неуверенно покосился на Инну.
— Если хочешь, можешь уйти.
— Куда я уйду? — всхлипнула Инна. Со страхом взглянула Павлу в глаза.
— Мне некуда идти, — странная улыбка отчаяния исказила ее лицо. — Они ищут меня, Паша. Им нужны мои деньги. Они меня убьют. Они собьют меня на машине, застрелят, положат в гроб и закопают!
Инна схватила его за руку. Ее ладонь была горячей. Глаза лихорадочно блестели.
— Это грязь, Паша! Смой с меня грязь, пожалуйста, сотри ее с меня!
Сотри с меня грязь, шептала Инна, прикрыв глаза, пока Павел торопливо расстегивал пуговицы.
Павел приподнялся на локтях. Тронул лоб.
Инна застонала во сне. Перевернулась на другой бок. Павел с тревогой взглянул на любимую. Поправил одеяло.
Тонкая рука Инны высунулась из-под одеяла. Павел осторожно взял ее. Инна не проснулась.
Щурясь в темноте, Павел осмотрел запястье. Заметил две бледные точки.
Жалость и отвращение нахлынули на него, как и тогда, когда он увидел богатую наследницу через окно кафе. Сердце сжалось в предчувствии неотвратимой катастрофы.
Павел лег, накрылся одеялом до подбородка.
В шесть утра проснулся. Инна сидела на постели и плакала.
— В чем дело? — сонно щурясь, Павел приподнялся на локтях.
— Мне приснился страшный сон, — девушка всхлипнула. — Там был Он.
— Кто?
— Твой Судья! — закричала Инна. — Он придет за мной. Я знаю!
— Что Он делал?
Инна подняла на Павла испуганные глаза.
— Ничего. Просто стоял и смотрел, — девушка помолчала. — Он сказал одно слово. Страшное слово.
— Какое?
— АЙЛАТАН, — прошептала Инна. — Я не знаю, что оно значит. Но мне кажется, это плохое слово.
Павел обнял ее.
— Со мной можешь ничего не бояться. Здесь Он тебя не достанет.
Девушка с надеждой посмотрела на Павла.
— Обещаешь?