– Здрасте! – раздался наглый голос Плевка. – А вам мама не говорила, что поздно ходить опасно?

– Господи! – воскликнула Труха. – Кто это?

По всей видимости, ноги перестали ее слушаться, поскольку она практически повисла на руке Геры.

– Ничего не бойся, – он положил ладонь на ее пальцы. – Отпусти.

– Трухаева Лариса Георгиевна! – между тем с пафосом констатировал Плевок. – Заждался я тебя!

Колган был поражен. Он не узнавал наркомана. Его словно подменили.

– Пошли назад! – испуганно пропищала Труха.

– Стоять! – удивил командирским голосом наркоман. – Думаешь, я тебя просто так отпущу?

– Кто вы? – крикнула Труха.

– Я отец Володи Плевова! – представился Плевок.

– Мужчина, я вас не знаю!

– Ты даже не знаешь, у кого детей отбираешь? – надвигаясь на них, понизил голос Плевок.

– А что, другого времени для разговора нельзя было выбрать? – Колган встал и задвинул левой рукой Труху себе за спину.

– Давай сюда бабки и телефоны! – потребовал наркоман.

– Ты определись, что тебе нужно! – стал подыгрывать ему Колган. – Счеты свести или ограбить?!

– Не спорь с ним! – стала умолять Труха. – Отдай, что он просит!

– Если бы просил, может, и дал, – вглядываясь в силуэт Плевка, сказал Колган. – Так он же требует!

– Живее! – взвыл начавший терять терпение Плевок.

– Ой, мамочки! – вскрикнула Труха.

– Чего скулишь, сука?! – Плевок махнул перед носом Геры рукой.

Он даже не разглядел, а почувствовал. Ни наркоман, ни Колган не предполагали вчера, что здесь будет так темно.

– Молодой человек, – обратилась к Плевку Труха. – У меня есть с собой пять тысяч рублей и триста долларов…

– Хватит трепаться, бабки гони! – обдал вошедший в роль наркоман запахом гнилых зубов.

Колган шагнул к нему и двинул наркоману боковым в голову. Целился в висок. Так надежнее. Поставленный удар и ослабленный организм сделали свое дело. Наркоман отлетел к стене и затих.

Не давая опомниться Трухе, Колган подскочил к Плевку. Тот лежал без каких-нибудь признаков жизни. Колган про себя чертыхнулся. Он не ожидал такой реакции. Однако надо было что-то делать.

– Отпусти! – не своим голосом заорал он, имитируя, будто наркоман схватил его.

Нащупав голову, Колган провел ладонями до плеч и силой усадил Плевка.

– Помогите! – завопила не своим голосом женщина.

«То, что надо», – подумал Колган, взял Плевка за лоб и несколько раз с силой приложил о стену затылком.

– Герман! Герман! – пальцы Трухи холодной кожей перчаток скользнули по шее Колгана. – Где ты?

Он выпрямился и резко развернулся к ней лицом:

– Кто это?

– Понятия не имею! – она от неожиданности отпрянула, пропав в темноте.

– Но он назвал тебя по имени-отчеству! – глядя в черноту, напомнил Колган.

– Правда не знаю! – стояла на своем Труха.

– Где ты работаешь? – он шагнул на голос, разглядев силуэт. – О каком суде он говорил?

– Мне надо время, чтобы разобраться! – взмолилась Труха. – Возможно, это действительно как-то связано с моей работой.

– Ты что, судья? – прикинулся, будто не знает, где она работает, Колган.

– Нет!

– А чего он? – Колган замолчал, поймав себя на мысли, что переигрывает: – Нужно срочно пригнать сюда машину!

– Зачем?

– Я, кажется, перестарался…

– Ты убил его? – пропищала Труха.

– Что ты? – он вытянул руки, нащупал ее плечи и притянул к себе: – Нет, конечно. Сейчас мы отвезем его в травмопункт и оставим. Пригони машину!

С этими словами Колган вложил Трухе в руку ключи.

– Может, оставим его здесь? – она приблизила свое лицо к нему.

– Тогда он до утра замерзнет, а нас найдут и посадят…

– Кто нас найдет? – удивилась Труха.

– От автостоянки до арки не одна видеокамера. Так что уже утром можно оказаться в полиции…

– А давай «Скорую» вызовем? – неожиданно предложила Труха. Было видно, ей очень не хотелось иметь дело с врачами и полицией. Скорее всего, она действительно сильно переживала за него.

– Нет, – Колган решительно развернул ее в сторону улицы: – Давай за машиной. Только спокойно…

Колган прислонился плечом к стене и стал ждать. Время шло, а Труха не ехала. Он прошел в начало проезда и посмотрел в сторону стоянки. Над тем местом, где стояла ее машина, в морозном воздухе поднимался дым.