Шрифт:
Оно гласило, ВОСХИТИТЕЛЬНО ЛИПКИЙ, ВСЕ ЖЕ НЕОЧИЩЕННЫЙ.
Но некоторые буквы были сломаны, за исключением строчных букв A, которые мерцали угрожающе.
Даже когда Ария закрыла ее глаза, эти буквы были все еще перед ее глазами.
Она вздохнула и выдохнула.
— Ладно, — сказала она.
Когда она отошла от Майка и направилась к полицейским, официантка возвратилась к их столику с чеком.
Как только официантка собиралась уходить, Майк взглянула на нее, взмахнул руками…
Он поймал взгляд Арии и кивнул.
Это выглядело так, что ее брат снова вернулся.
И она по нему скучала.
Причудливый любовный треугольник
В пятницу вечером, ожидая прибытия лимузина, Ханна кружилась по спальне в платье с яркими принтами от Нивс Лави.
Ей прекрасно подходил второй размер, благодаря жидкой диете и шрамам на лице, которые не давали возможности есть твердую пищу.
— Оно выглядит на тебе великолепно, — прозвучал голос.
— Правда, я думаю, что ты слишком худая.
Ханна обернулась.
В черном шерстянном костюме, с темнофиолетовым галстуком и запанками в фиолетовую полоску ее отец выглядел как Джордж Клуни в Одиннадцать друзей Оушена.
— Нет, я не слишком худая, — ответила она, стараясь унять волнение.
Кэйт на порядок худее меня.
Лицо отца помрачнело, возможно от упоминания его совершенной, но ядовитой и невероятно злой падчерицы.
— Кстати, что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Ханна.
— Меня впустила твоя мама.
Он вошел в комнату и сел на кровать Ханны.
Ее желудок сжался.
Отец не был ее в спальне с тех пор как ей исполнилось двенадцать, как раз перед тем как он ушел от них.
— Она разрешила мне здесь переодеться перед твоей мегавечеринкой.
— Ты идешь??? — прокричала Ханна.
— А ты разрешишь мне?
— Да, наверно…
Приезжают родители Спенсер и кое-кто из преподавательского состава, а также обслуживающий персонал.
— Но я думала, что ты хочешь вернуться в Анаполис…как же Кэйт и Изабель?
Тебя не было с ними почти неделю.
Ханна не смогла скрыть горечь в голосе.
— Ханна… — начал ее отец.
Ханна отвернулась.
Она неожиданно почувствовала злось на отца, что он ушел из семьи, что возможно он больше любит Кейт, чем ее, и кроме того у нее все лицо в шрамах, и память о субботних событиях так и не вернулась.
Она ощутила подступавшие слезы, и от этого злость стала лишь сильнее.
— Иди сюда.
Отец обнял ее своими сильными руками, и она склонила голову ему на грудь, ощутив биение его сердца.
— Ты в порядке? — спросил он.
Снаружи загудел автомобиль.
Ханна отодвинула бамбуковые жалюзи и увидела лимузин, который прислала за ней Мона, дворники бешено протирали ветровое стекло, защищая его от дождя.
— Я в порядке, — ответила она неожиданно, весь мир снова перевернулся с ног на голову.
Она спрятала лицо за диоровской маской.
— Я Ханна Марин, и я невероятна.
Отец вручил ей огромный черный зонт-трость.
— Да, точно, ты невероятна.
И впервые за все время, Ханна решила, что ему можно верить.
Как показалось, за секунды Ханну взгромоздили на платформу с подушками, и она только старалась удержать маску, чтобы ее не сбило кисточками.
Четверо великолепных рабов подняли ее вверх и начали медленное шествие на вечеринку на пятнадцатой зеленой улице в загородном клубе Розвуда.
— Пердставляем…торжественное возвращение в Розвуд…неподражаемая Ханна Мэрин! — прокричала Мона в микрофон.
Поскольку толпа рвалась, Ханна махала взволнованно руками.
На всех гостях были маски, Мона и Спенсер превратили помещение в Европейский салон в Ля Казино в Монте-Карло, Монако.
Тут были и стены из поддельного мрамора и драматичные фрески, и рулетка, и карточные столы.
Гладкие, великолепные мальчики разносили подносы с канапе, обслуживали два бара и работали крупье возле игровых столов.
Ханна заметила, что среди обслуживающего персонала не было ни одной девушки.
Диджей поставил новую песню Вайт Страйпс, и все стали танцевать.
Тонкая бледная рука поймала запястье Ханны, и Мона протащила ее через толпу, а заетм крепко обняла.
— Тебе нравиться? — прокричала Мона сквозь бесстрастную маску, похожую на великолепную маску Ханны.