Шрифт:
Наконец-то у13
Машины сбивают только неудачников
Во вторник утром, в то время, как она должна была идти на пилатес в спортзал Тоник, Ханна лежала на спине, а две медсестры губкой обмывали ее тело.
Когда они закончили, ее врач, доктор Гист, зашел в палату и зажег свет.
— Выключите! — резко потребовала Ханна, быстро закрывая лицо.
Доктор Гист оставил свет включенным.
Ханна подала запрос, чтобы ей назначили другого доктора, — если она проводила здесь все время, могла она по крайней мере иметь врача хоть капельку привлекательнее? — но, видимо, в этой больнице никто никого не слушал.
Ханна наполовину высунулась из-под одеяла и уставилась в сваю компактную Chanel.
Да, ее страшная морда была все еще там, со швами на подбородке, черными глазами, опухшей, фиолетовой нижней губой и огромными синяками на ключице, — пройдет целая вечность, прежде чем она сможет носить топы с глубоким вырезом.
Она вздохнула и захлопнула футляр.
Она не могла дождаться, когда пойдет на пляж Bill Beach и устранит все повреждения.
Доктор Гист проверил основные жизненные показатели Ханны на компьютере, который выглядел так, будто был изобретен в шестидесятые.
— Ты быстро поправляешься.
Теперь, когда опухоль уменьшилась, мы не видим никаких остаточных повреждений мозга.
Твои внутренние органы кажутся в порядке.
Это чудо.
— Ха, — проворчала Ханна.
— Это действительно чудо, — вмешался в разговор отец Ханны, направляясь к доктору Гисту.
— Мы сходили с ума от волнения, Ханна.
Меня дурно от того, что кто-то сделал это с тобой.
И что он до сих пор на свободе.
Ханна осторожно взглянула на него.
На ее отце был костюм цвета древесного угля и блестящие черные мокасины.
Все эти двенадцать часов, с тех пор, как Ханна пришла в сознание, он был невероятно терпелив, исполняя каждую ее прихоть… А у нее было очень много капризов.
Перво-наперво она потребовала, чтобы ее перевели в отдельную комнату: последнее, в чем она нуждалась, это постоянные разговоры пожилой леди за занавеской о кишечном расстройстве и неизбежной замене кости бедра.
Затем Ханна заставила отца приобрести портативный DVD-проигрыватель и несколько DVD-дисков в ближайшем супермаркете Target.
Больничный арендованный телевизор показывал только шесть тупейших каналов.
Она попросила отца уговорить медсестер, чтобы они давали ей больше обезболивающих, а больничный матрас показался ей совершенно неудобным, поэтому час назад она заставила его сходить в магазин Tempur-Pedic за современным пенным матрасом высшего качества.
Судя по огромному пластиковому пакету с надписью "Tempur-Pedic" в его руке, сходил он удачно.
Доктор Гист бросил медкарту Ханны в слот в ее кровати.
— Очень вероятно, что мы сможем выписать вас через несколько дней.
Есть какие-нибудь вопросы?
— Да, — сказала Ханна голосом, все еще хриплым от аппарата искусственного дыхания, к которому она была подключена с несчастного случая.
Она указала на капельницу, присоединенную к ее руке.
— Сколько калорий я получаю от этой штуки?
Судя по тому, как ощущались ее тазовые кости, казалось, будто она потеряла вес в больнице, — бонус! — но ей необходимо было удостовериться.
Доктор Гист бешено посмотрел на нее, вероятно тоже мечтая, чтобы он сам мог выбирать пациентов.
— Это антибиотики и лекарства, которые помогают гидратировать тебя, — сказал отец Ханны, не дав доктору ответить.
Он погладил руку Ханны.
— Все это поможет тебе поправиться.
Как только он с ее отцом вышли из комнаты, доктор Гист снова выключил свет.
Ханна с негодованием посмотрела на пустой дверной проем, затем легла на кровать.
Единственной вещью, которая помогла бы ей почувствовать себя лучше, был массаж, сделанный горячим итальянским парнем с модельной внешностью.
Ну, и конечно, совершенно новое лицо.
Она была абсолютно сбита с толку тем, что случилось с ней.
Она продолжала задаваться вопросом, проснется ли она, если снова уснет, в своей собственной кровати, на своих тонких простынях из египетского хлопка, как всегда красивая и готовая для целого дня шоппинга с Моной.
Кого обычно сбивают машины? В больнице она была даже не из-за чего-то клевого, например, похищения с требованием крупного выкупа или трагедии Петры Немцовой, пережившей цунами.