Летчики, которых очень неохотно переводили к нам, были молоды и неопытны, за исключением майора «Буби» Шнелла, который прибыл к нам прямо из госпиталя и который после ранения пока не мог летать. Когда-то очень превозносимая система организации Люфтваффе теперь развалилась на части и имела много дыр, которые надо было устранять. Я стал «руководителем подготовки». Мой старый надежный ведомый Фэрманн сделался офицером по техническому обеспечению, обязанности которого он еще никогда в жизни не исполнял».

Галланд решил собрать в JV44 лучших пилотов Люфтваффе. Штейнхоф, став своеобразным «вербовщиком», собирал лучших асов, объезжая истребительные эскадры. Слухи о том, что опальный генерал-лейтенант формирует собственную группу Ме262, уже облетели Люфтваффе, и большинство летчиков практически не приходилось уговаривать. Гауптманы и майоры соглашались летать в качестве рядовых пилотов, при этом многие из них переходили в JV44, даже не получив разрешения управления личного состава рейхсминистерства авиации.

В течение весны 1945 г. в JV44 прибыли: оберст Лютцов (106 побед), оберст-лейтенант Герхард Баркхорн (301 победа), майоры Вальтер Крупински (197 побед), Дитхельм фон Эйхель-Штрейбер (96 побед), Карл-Хейнц Шнелл (72 победы), Вильгельм Хергет (71 победа), ХансЭккехард Боб (60 побед) и Эрих Хохаген (55 побед), гауптман Рюдигер фон Кирхмайр (46 побед), обер-лейтенант Альфред Хекман (71 победа), лейтенанты Герберт Кайзер (68 побед), Клаус Нойманн (32 победы) и Лео Шумахер (23 победы). Кроме того, в эскадрилье FW190D9/D11, прикрывавшей взлет и посадку Ме262, летали лейтенант Хейнц Захсенберг (104 победы) и гауптман Вальдемар Вюбке (15 побед).

В составе JV44, чья численность лишь к самому концу войны приблизилось к штатной численности обычной истребительной авиагруппы, было столько старших офицеров, что их с лихвой хватило бы на целую авиадивизию. В качестве командиров звеньев, ведущих пар и просто рядовых пилотов летали генерал-лейтенант, два оберста, два оберст-лейтенанта и шесть майоров. Впечатляющим было и число летчиков, имевших высшие награды Третьего рейха: девять человек были награждены Рыцарским Крестом, двое – Дубовыми Листьями, четверо – Мечами и один – Бриллиантами.

Однако несмотря на все вышесказанное, все-таки было бы неправильным утверждать, что JV44 состояла только из одних асов. Помимо них, в группу вошли и совсем молодые пилоты, такие как, например, унтер-офицер Эдуард Шалльмозер, ставший ведомым Галланда.

В конце марта генерал Коллер предложил Галланду, чтобы JV44 перебазировалась в Южную Германию для защиты находившихся там авиазаводов. В качестве аэродрома для группы начальник Генерального штаба Люфтваффе полагал использовать Лехфельд. Однако тот и так был переполнен, и Галланд выбрал аэродром Рим, в нескольких километрах от восточной окраины Мюнхена. 31 марта большая часть группы во главе с оберстом Штейнхофом туда перелетела из Бриста. На следующий день прибыли последние Ме262, которые пилотировали Галланд, унтер-офицер Шалльмозер и унтер-офицер Йоханн-Карл Мюллер.

Вечером 3 апреля пилоты JV44 совершили первые боевые вылеты с аэродрома Рим. Тогда Галланд одержал свою 98-ю победу, сбив в районе Мюнхена американский Р38. Через день – 5 апреля – группа впервые атаковала соединения четырехмоторных бомбардировщиков, появлявшиеся над Баварией. Ее командир добился нового успеха, записав на счет В24.

9 апреля в общей сложности 1252 В17 и В24 из 8й воздушной армии США под прикрытием 846 истребителей атаковали аэродромы реактивной авиации Люфтваффе, расположенные в южной части Германии. 228 «Летающих Крепостей» сбросили на аэродром Рим 550 тонн фугасных и зажигательных бомб. В итоге тяжелые повреждения получили шесть Ме262 из JV44 и Ar234 из 1.(F)/Aufkl.Gr.100, были убиты шесть и ранены пятьдесят человек, серьезно пострадала взлетно-посадочная полоса. После этой бомбежки JV44 в течение восьми дней не могла выполнять боевых вылетов.

На следующий день – 10 апреля 1945 г. – Галланда неожиданно вызвали к Герингу, находившемуся на своей вилле рядом с Берхтесгаденом. Он ожидал нового взрыва обвинений, но, к большому удивлению, рейхсмаршал, наоборот, повел себя очень вежливо и даже по-отечески по отношению к опальному подчиненному. Геринг интересовался успехами JV44, и вопросы, задаваемые им, позволили Галланду предположить, что тот наконец осознал значение Ме262 как истребителя. В конце концов и сам шеф Люфтваффе признал, что Галланд был прав, когда настаивал на полномасштабном производстве реактивного «Мессершмитта» в варианте истребителя.

Война неумолимо приближалась к концу, и Геринг не мог заблуждаться относительно ближайшего будущего. Галланд предположил, что своей чрезвычайной вежливостью и любезностью он пытался сгладить все произошедшее между ними за последнее время. Рейхсмаршал был на грани прямых извинений перед Галландом, но так и не смог преодолеть психологический барьер, разделявший их. Это стало особенно очевидно, когда, прощаясь, он сказал: «Когда-нибудь, Галланд, вы оцените, что я сделал для вас, сняв с должности инспектора истребительной авиации. Теперь вы можете снова участвовать в боях, чего всегда и желали. Я завидую вам и хотел бы, чтобы я сам мог лететь в бой вместе с вами».