— Нормально выглядишь, — успокоил его Басов. — А молодость не срамная болезнь, со временем сама проходит… Ладно, лейтенант, ты нас пока вперед пропусти и не отвлекай. Добро?

— Есть не отвлекать, — козырнул тот и отодвинулся, насколько позволяли размеры окопа.

— Товарищ майор, — официально обратился к Корнееву Басов. — Я не превышу свои полномочия, если сначала спрошу о количестве вашей группы?

— Двенадцать… А что?

— А вот, погляди сам… Видишь, озерцо слева блещет? Мелкое. Собственно, и не озерцо — так, раскисшее утиное болото. На карте точкой отмечено. Но эта грязь практически непроходима. И если б ты брал в поиск обычную группу из пяти-шести бойцов, лучше места для перехода линии фронта и не придумаешь. У немцев там охранения почти нет. Всего один пост, да и тот на сухом берегу, на приличном отдалении. За ночь мои орлы замостили бы вам тропку и… добро пожаловать к фрицам в гости. Но двенадцать это много. Без шума не обойдетесь. А накроют из пулемета, даже не дернетесь, так и поляжете гуськом…

— Согласен. Болото не годится. Да и бегать по немецкому тылу в мокром обмундировании это, Вадим, не совсем то, о чем я мечтал.

— Ясно, тогда отработаем резервный вариант. Гляди правее, майор. Первый ориентир — вон тот здоровый валун в двухстах метрах на десять часов. Я выведу группу прямо на него. Под прикрытием камня пройдете этот отрезок даже не пригибаясь.

— Вижу. Принято… — одобрил Николай.

— От него вправо пятьдесят пять метров, на два часа… Обрати внимание — бугристая поверхность. Это старая траншея. Отсюда ее толком не видно, но она прорыта почти перпендикулярно к передовой. По ней пройдете еще триста метров… Мои хлопцы ее вчера разминировали.

— Годится. Дальше.

— Дальше будет немного сложнее. Взгляни в трубу. Видишь группу сожженных немецких танков? Три «тигра» в ряд и «пантера» чуть сбоку?

— Вижу.

— Траншея не доходит до этого металлолома метров двести. Придется пробираться ползком… Зато от них до линии немецких проволочных заграждений меньше ста метров. Под прикрытием фашистского зверинца соберете группу и передохнете для последнего рывка. Проход открыт и разминирован строго напротив отдельно стоящей «пантеры». Там же и припрятали загодя парочку досок для преодоления речки.

— Не понял? — чуть недоуменно спросил Корнеев, внимательно осматривая зелено-бурую, как маскхалат, равнину. — Какой еще речки?

— Из того гиблого болотца, что мы забраковали, вытекает и аккурат поперек всей нейтралки журчит. Ее, в общем-то, и речушкой не назовешь, так себе — канава. Даже в самом широком месте всего на полтора-два шага будет, но берега глинистые. Скользкие, как намыленные… Если упадет кто, шуму поднимет столько, что проще вернуться, чем пережидать, пока немцы успокоятся.

— Принято. Дельное замечание. Спасибо, капитан.

— Когда будете выдвигаться?

— Смена караула у немцев в темное время, начиная с двадцати двух тридцати, производится каждые два часа. Мы пойдем так, чтобы проскользнуть их посты между десятой и пятнадцатой минутами любого парного часа. В здешних местах темнеет позже. — Корнеев замолчал, делая в уме прикидку. — Значит, в двадцать три. Но это мы еще уточним. Группа прибудет в расположение батальона Гусейнова в двадцать тридцать.

— А как с шумовыми эффектами? Будем фрица тревожить? Мои орлы в прошлую вылазку один интересный блиндаж неподалеку приметили. В полутора километрах правее места перехода. Очень он похож на склад боеприпасов. Если боги войны не промахнутся, вполне приличная кашица может завариться. А вы тем временем, под шумок, вглубь и проскользнете.

— Заманчиво, — задумался Корнеев. — И часто вы так здешнюю немчуру беспокоите?

— В общем, нет. С недельку уже даем фрицам успокоиться. С пулеметов постреливаем периодически, чтоб уж совсем гады не расслаблялись. Когда парочку мин забросим. А из орудий пока не палили. Верно, лейтенант?

— Так точно. Был приказ огня не открывать.

— Тогда и сегодня не лишайте их покоя… — решил Корнеев. — Для толкового контрразведчика незапланированный шум вернее красной ракеты сигнал подаст. Передовую легко проскочим, а в тылу — частям СС, жандармерии и войскам охраны тревогу объявят. Пусть себе спят спокойно. Авось, они именно этого отвлекающего маневра и ждут от нас? А мы — тихонько, на мягких лапках пойдем.

— Умно, — согласился Басов, с уважением поглядев на Николая. — Тогда у меня все, товарищ майор. Будут еще вопросы, уточнения, замечания?

— Нет, спасибо, капитан. Я увидел достаточно, — и, сменив тон, закончил: — Поехали обратно, Вадим. Буду готовиться к выходу.

В расположении разведывательно-диверсионной роты Корнеева поджидал сюрприз. В облике мешковатого каптенармуса второй роты штрафбата — сержанта Хохлова. Тот сидел на поставленном набок ящике, ковырялся в земле обломанной веткой и насвистывал какой-то затейливый мотивчик.

— Здравия ж-желаю, товарищ м-майор! Р-разрешите обратиться? — увидев Корнеева, медик изобразил попытку соответствовать уставу.