— Да-да, конечно, — услышав, что денежный поток все-таки проложит русло через его гостиницу, воодушевился хозяин. — Все, что пожелаете узнать.

Он распахнул двери перед посетителями.

— Ну, прямо сказать, он был никудышный постоялец. Беден, как церковная мышь, зато гонору, как у настоящего пана.

— Что ж ты не отказал ему в жилье и хлебе?

— Иногда он платил. Наш добрый король временами жаловал его. Этот Ян, что там ни говори, большой храбрец. И с оружием ловок, как бестия. Вот и последний случай… Представляете, один на пятерых набросился и одолел.

— Да, я наслышан, — кивнул Дюнуар. — После этого он появлялся?

— О нет.

— Остались ли какие-нибудь его вещи?

— К счастью, да. Ведь он что удумал? Мало того, что со мной не расплатился аж за три месяца, так к тому же сбросил с седла почтенного торговца и ускакал. Хорошо еще, купец не затеял шум поднимать. Я ему мекленбургскую лошадку, на которой Ян ездил, взамен отдал. Он тем и остался доволен. Что сказать, хорошая лошадь. А я вот теперь решил доспехи Яновы продать. Ведь кроме доспехов у него почти ничего и не было.

— Продавать ничего не придется.

— Это как? — похолодел трактирщик.

— Вот королевский указ. Рыцарь Ян Жижка поступает под мое начало конно и оружно. Потрудитесь назвать сумму, которую вам задолжал этот человек, а также распорядиться отнести его доспехи, щит и все прочее оставленное имущество в мой возок.

— Все будет исполнено, — глядя на указ с королевской печатью, склонился дугой хозяин гостиницы.

— Да, и вот еще, — остановил его Дюнуар. — Ты сказал, что у Яна почти не было ничего ценного, кроме доспехов и коня. Что ты имел в виду, когда говорил «почти».

— Видите ли, ясновельможный пан, у рыцаря был золотой перстень. Красивый такой, с орлом — подарок короля Владислава за победу в турнире на мечах, что проходил в Довбженском замке. Я давал за него хорошую цену, но рыцарь не пожелал с ним расстаться.

— Понятно, — задумчиво протянул Дюнуар. — А ростовщики в вашем городе есть?

— А то как же?

— Расскажи-ка, приятель, как их найти.

— Как будет угодно ясновельможному пану. Непременно расскажу. А только самый известный среди них, Николо Фрези, ломбардец, скоро и сам будет здесь. Он вызвался оценить доспех.

— Вот и славно. На ловца и зверь… А скажи-ка мне, почтенный хозяин, это ты пригласил его, или воронье само падаль чует?

— Как слух разнесся, что пан рыцарь сбежал, так он юнака своего ко мне и прислал. Ян был славен в городе своим доспехом. Отличная миланская броня. Сам король Вацлав Богемский за храбрость ему тот доспех пожаловал.

— А остальные денежные мешки что? За ломбардцем не поспели?

— Выходит, что не поспели.

— Занятный факт. Что ж, где твои лучшие апартаменты? Нам с магистром обед накрой там. И как только придет твой маэстро Фрези, веди его ко мне.

В дверь апартаментов негромко, чтобы лишний раз не встревожить знатного гостя, но в то же время настойчиво постучали.

— Ясновельможный пан желал меня видеть? — Вошедший церемонно поклонился, сняв широкополую шляпу с высокой тульей, под которой так удобно прятать стальной наплешник. Лицо гостя выглядело скорее добродушно, нежели лукаво, и уж тем более не было на нем видно следов коварной алчности. Какой уж там ростовщик! Скорее приятель-собутыльник, всегда готовый ссудить монетой до лучших времен.

— Вы действительно маэстро Николо Фрези? — на всякий случай уточнил Дюнуар.

— Да, это мое имя, — без тени удивления на смуглом лице подтвердил ломбардец.

— Я желал бы переговорить с вами.

— Этот разговор представляет для меня коммерческий интерес? — с места в карьер уточнил добряга.

— Как сказать…

— С точки зрения логики, — из-за спины вошедшего негромко, однако очень внятно и доходчиво начал магистр Вигбольд, — несомненно, представляет. Ибо если вы не станете без запирательства отвечать на вопросы, то вашей коммерции наступит конец.

Ростовщик быстро оглянулся и перехватил взгляд не замеченного им в первую минуту человека, притаившегося у двери. Что-то в этом взгляде недвусмысленно подсказывало коммерсанту, что субъект в ученой мантии с опаленным лицом и глазами, холодными, как осенняя Балтика, вовсе не шутит.

— Что ж, у нас принято ценить логику, — отодвигаясь от ученого мужа к храброму рыцарю, констатировал маэстро Фрези.

— Искренне надеюсь на это, — кивнул Дюнуар. — Итак, вы пришли сюда, чтобы прицениться к доспеху?