Турецкий вынул мобильник, но вызвал другого абонента:

– Зина, ты где? Только тихо.

– О Господи! А я уж испугалась…

– Беги домой, я сейчас подойду.

Вторым был Грязнов.

– Славка, операция достигла апофеоза. «Дуся» пылает вовсю, унося к Аллаху его крутого приверженца. Один генерал, вероятнее всего, ожидается в скором времени. Чтобы удостовериться и пролить слезы огорчения по твоему мобильному номеру. Готовься со всей серьезностью и глубокой печалью. А я, наверное, попытаюсь сейчас поймать попутку до Волгограда. И оттуда – домой.

– Все сказал? – голос Грязнова был непонятно возбужден.

– Детали доложит утром Филипп.

– Тогда слушай. Мне буквально пять минут назад звонила мадам Егоркина, она в полной истерике. Им сообщили коллеги из Астрахани, что… ну да, уже вчера, где-то около десяти вечера или чуть позже, погибла их дочь Людмила. Якобы несчастный случай. Но соседка показала, что из квартиры покойной выскочил генерал – китель и руки были в крови. Он наорал на эту соседку и почему-то приказал именно ей вызвать «скорую» и милицию, а еще сказал, чтоб опера не беспокоились, он сам приедет и даст показания, что это был несчастный случай. Смерть по неосторожности. Плита там какая-то мраморная оказалась не на месте и подвернулась под голову. Что скажешь?

Турецкий молчал. Филя уставился на него тревожным взглядом.

– Дым из одной трубы, Слава… А у нас оружие с «пальчиками» и мобильник с прямым телефоном братца.

– Все, больше не задерживайтесь, – сухо сказал Грязнов, – жду в Москве. Я с утра – у Кости.

– Филя останется, ему надо, приеду – объясню.

– Нет вопросов. Да, Саня, кажется, я все-таки дал маху, когда попросил тебя… спуститься к людям. Думал, будет иной исход…

– Это почему же?

– А вот ты снизошел, и опять – жертвы. Покойница… Инфаркт…

– Ну, знаешь ли, я не Всевышний, чтобы всех прощать. А дело с нашими документами и уликами теперь можно передавать в прокуратуру. Я сделал свою работу, а вот у тебя, милый друг… Покойницы могло бы и не быть. Но не будем считаться. Может, и в самом деле – несчастный случай. Я обращал внимание на ту плиту…

– Да я и с себя вины не снимаю, – проворчал Грязнов.

– Спасибо, благодетель. Сам видишь, каково оно – спускаться к людям с наших столичных высот.

– Ладно, извини за… Ну, одним словом…

– Не мучайся, а лучше встречай генерала с гробиком некоего Турецкого. Скорее всего, я не составлю тебе на этом празднике компании. И Дусе – тоже не советую, пожалей ее. А свидетелем на суде выступлю с огромным удовольствием, так и скажи ему, когда сочтешь это возможным.

– Язва ты…

– Нет, Слава. Но я, пожалуй, еще немного задержусь. В Волгограде скульптор Вучетич со своими товарищами возвел грандиозный мемориал, а я там, к своему стыду, ни разу не был. Так вот, Филя настоятельно советует пройти, посмотреть и зарядиться, так сказать, совестью наших предков. Нужное, говорит, дело, полезное. А то мы, ты прав, спускаемся к людям, как «верхние жители», они надеются, а мы… Ну, что – мы?..