– Недавно...Не знаю сколько точно. Оно прошло мимо, но мне показалось, дурость, конечно, но не выходит из головы. Мне показалось, что оно... меня ищет, - еле слышно выдохнула она очередное безумное признание и надо признать, в этот раз оно далось ей куда легче.

– Шевелись, - тут же подстегнул Гонза.

Наташка с трудом застегивала ремни, надеясь, что правильно одела эту дурацкую штуку, похожую на те, которыми размахивают перед камерой в передачах о спасателях.

– Готова?

– Да.

Он схватился за веревку.

– Помогай, упрись ногами в стену и иди вверх.

Как ни странно вверх она влезла очень быстро, но зато потратила последние силы и тут же, на спуске опустилась на колени, а потом свалилась на бок, привычно ощущая под щекой замороженный камень. Вдруг на шею сильно надавила рука - Гонза прижимал ее к земле.

– Сразу запомни, - прошипел на ухо, сопровождая угрозу очередным нажатием и Наташка на секунду задохнулась, - если ты еще раз выкинешь нечто подобное, я тебе клянусь, слышишь? Клянусь, что ни шагу не сделаю, чтобы тебя найти! Больше и пальцем не пошевелю, поняла? И никого другого не пущу! Когда у тебя в очередной раз засвербит в заднице, советую вспомнить, как ты тут сидела и в деталях представить свою смерть. Представить, как будешь подыхать с голоду, потому что больше никто не придет. И не дай Бог тебе решить, что я шучу. Ты поняла?

– Да, - сказала Наташка, только чтобы заставить его замолчать.

– Вставай, - рука убралась с горла и тут же схватила ее за локоть. Они поднялись наверх по склону и вышли на более ровную поверхность. Там Гонза достал из рюкзака еще один крепящийся на голову фонарь и протянул Наташке.

– Иди за мной и молчи. Я сейчас не в настроении тебя ни слышать, ни видеть. Поняла?

– Да, - устало повторила Наташка, у которой в данный момент тоже не было ни малейшего желания находиться в столь изысканном обществе. Но сначала нужно добраться до Ракушки. В безопасность.

И они куда-то пошли.

Теперь Гонза выглядел очень напряженным. Все вылетающие из его рта звуки походили на резкие окрики или в лучшем случае на приказы.

– Не топай. Не задерживай. Обойди тут. Мы не так быстро идем, чтобы пыхтеть как после стометровки.

Наташка молчала, прилежно плелась следом, стараясь не спотыкаться и одёргивала собственную руку, которая периодически поднималась, намереваясь дотронуться до его плеча, чтобы убедиться - он живой, настоящий. Рядом человек, человек. Живое разумное существо, умеющее говорить. Ей не мерещится!

Потянувшись в очередной, бесчисленный раз она все-таки не удержалась и схватилась за него, сжимая ткань куртки изо всех сил.

– Что?
– зашипел Гонза, останавливаясь. Наташка зажмурилась от направленного в глаза яркого света фонаря.

Минуту он молчал.

– Ты что-то слышишь?
– вдруг серьезно спросил.

– Не знаю... Это тревожное что-то, чужое, неестественное. Я не понимаю. Просто бред...

– Где оно?
– нетерпеливо перебил Гонза.

– Там, - Наташка показала вперед и заметила, что ее палец дрожит. Потом заметила, что так, с отчаянием утопающего, и держится за его плечо.

– Оно идет...
– вдруг охнула.
– Быстро... очень быстро.

Гонза чертыхнулся, но шёпотом. Фонарь заметался по сторонам, выхватывая стены, камни, путь назад и никаких коридоров поблизости.

Потом он дернул Наташку, заставляя отцепиться от куртки и потащил в сторону. Оказавшись за большим валуном, Гонза резким движением плеча сбросил и быстро затолкал в выемку под камень рюкзак, потом выключил фонами и судя по звуку, запихнул туда же. Наташка снова осталась в темноте и судорожно оглядывалась по сторонам.

Ее потянули вниз. Гонза протиснулся в щель между валуном и стеной пещеры и дернул Наташку, принуждая сделать то же самое. Места оказалось очень мало, пришлось тесно прижиматься к нему и руки опускать вдоль его боков, потому что остальные места, куда можно деть руки уже оказались заняты другими частями его тела. Почти ледяной камень под коленями и невероятно горячий человек вплотную создавали редчайший контраст, такой же невероятный, как все происходящее. Разве что со знаком плюс.

А потом стало слышно, что оно приближается.

Наташка непроизвольно задрожала. Гонза обхватил ее за плечи и притянул к себе, уже откровенно обнимая. Задышал у шеи и Наташка не столько услышала, сколько почувствовала слова по шевелящимся у мочки губам.

– Не слушай, - беззвучно приказал он. А потом накрыл рукой ухо и крепко прижал ее голову к своей груди.

Темное приближалось, камни откликались на это приближение глубинным глухим гулом и Наташка не могла, как в прошлый раз исчезнуть, стать серой бесконечной стеной, не могла высохнуть, прикинуться пустотой, потому что сейчас рядом с ней находился живой человек. От него несло жаром и его сердце билось.