Наташка прекрасно знала, что такой волнующий момент мало кто упустит. Кто же удержится от желания проехаться по чужому признанию своей ошибки? Кто же откажется побыть высокомерным индюком и пару раз указать на то, что он предупреждал? Немного потянуть с ответом, смакуя вкус чужой покорности?

Разве что Гонза.

– Даже не знаю, - задумчиво сообщил он, смотря куда-то вперед.

– Чего не знаешь?

– Что меня больше пугает. Твое прежнее поведение или настоящее.

– Значит, мир?
– очень быстро спросила Наташка, не желая упускать шанс договориться быстро. У нее имелся свой расчет - когда между людьми хорошие отношения, они расслабляются и много болтают. Лезть в пещеры Наташке больше категорически не хотелось, ну а информацию получать хотелось по-прежнему.

– Ты же понимаешь, на слово я тебе не поверю?

– И не надо, - мгновенно кивнула она.
– Мне просто надоела атмосфера вражды. Друзьями мы не станет, но и врагами нам быть незачем. Что нам делить?

Гонза думал так долго, что Наташка чуть не решила выложить единственный козырь... Свой страх перед тем, что раньше так хотела знать. Сейчас это желание притупилось, оставив вместо себя крепнущую уверенность, что существуют вещи, с которыми вероятно лучше не сталкиваться. Гонза наклонился вбок и достал из-за кресла целлофановый пакет с шоколадными конфетами, положил на стоявший перед собой стул, где уже примостилась банка с малиновым вареньем и пиала с резаным лимоном.

– Угощайся, - предложил, расслабляясь и погружаясь в кресло.

Наташка с удивлением поняла, что ожидала его ответа с таким напряжением, будто отказ разобьет ей сердце. И тут же уверено отогнала эту мысль в сторону, спрятала в темный угол, где уже лежало много чего связанного с её сопровождающим. Туда, где этого пряталось, пожалуй, даже слишком много...

На следующий день она впервые за время пребывания в Ракушке отправилась на склад и купила 'предмет роскоши'. Это была огромная коробка дорогих конфет, каждую из которых замотали в три слоя обертки, начиная с золотистой фольги и заканчивая прозрачным целлофаном. Наташке хотелось посмотреть, что именно Гонза сумеет с ними сотворить. Передав в подарок в его руки, она не смогла отвернуться, пока он разглядывал презент, вертя коробку. Не сразу смогла отвернуться и потом, когда он справился с заданием на отлично, всего лишь на мгновение нахмурившись, достав конфету, поддев обертку ногтем указательного пальца и щелчком сбросив сразу всю кожуру, будто она сползла сама собой.

Наташка никогда не видела настолько бесполезного и одновременно изумительно тонкого и точного мастерства.

Интересно, женщины в его руках раздеваются так же быстро?..

Очередной внутренний вопрос, который пришлось просто проигнорировать.

Следующие три дня прошли в оттачивании умения задавать неудобные вопросы. Как многие люди, имеющие отношение к эффектному театральному представлению, Наташка любила спрашивать прямо в лоб, да и при ее профессии для получения ожидаемого результата это умение было так же необходимо, как стальная коробка вокруг сердца, но в Ракушке отчего-то испытанный номер не особо прокатывал.

Первую новость, что встреча с гуру откладывается без разъяснения причин, она послушно проглотила. Конечно, возникло подозрение, что просто гуру как таковых не существует, но убеждать в обратном никто не собирался, потому и спорить было не с кем.

Ладно, согласилась Наташка, отложим. Тем более вернутся из 'уединения' местный гуру должен был всего-то через пять дней (выяснилось, что установленный ранее срок выпал как раз на время, когда Наташка с Гонзой валялись с температурой, потому все изменения произошли даже к лучшему).

Временная передышка пришлась кстати еще и потому, что позволила отвлечься на более интересный в данное время объект.

– Почему ты сюда пришел?
– спросила Наташка в первый вечер, когда получила из его рук первую кружку со свежезаваренным зеленым чаем, а также неограниченный доступ к его конфетам.

– Как все, любопытно было.

– Чего искал?

– Да ничего. Просто хотел уйти оттуда.

– Откуда?

– Перед тем как задавать вопрос, задумайся, возможно, ответ тебе уже известен.

– А просто ответить, без всех этих заумных высказываний?

– Хотел уйти из города.

– А почему остался?

– Тоже просто захотелось.

С Гонзой весь изящный процесс по вытягиванию информации превращался в сплошной фарс, вроде басни о слоне и лающей на него моське.