– Что, холодно было?

– Сам дурак.

– Да ладно, не дрейфь, здесь маленькое скромное издательство. Начальство говорит, что оно растет и богатеет, а рабочим зарплату не платят. Нам просто интересно узнать, есть на самом деле деньги или нет?

– Раз начальники говорят, что есть, значит есть, – удивился Юра. – Чего им врать?

– Ну, во-первых, они не говорили, что имеют «мани-мани», они говорят, что расширяют производство; во-вторых, «трудовую копейку» могут просто проесть по мелочам – о работягах хозяева вспоминают в последнюю очередь; в-третьих, есть подозрение, что денежки отсасывают через фирму-посредника и, наконец, ты встречал хоть одного генерального директора, который не стремился бы приврать про свою контору, особенно журналисту?

– Сэрж! Да ты и сам во всем прекрасно разобрался! Так что я лучше посплю…

– Юра, – поменял я тактику, – ну неужели тебе не хочется выпить бутылочку пивка?

– Хочется. Я сейчас приму ванну, выпью чашечку кофе, а потом пойду и куплю себе «Балтики». И, что характерно, без всяких хлопот.

– Юра, неужели ты не замечал, насколько халявное пиво вкуснее покупного?

– Ничего себе «халява»?! – возмутился он. – Вставать в сумасшедшую рань, куда-то ехать, ковыряться в бумагах, и ты потом еще дармовщиной это назовешь?

– Ну, – пришлось идти на попятный, – я ведь двухлитровую бутылку в виду имел. «Очаковское» любишь?

– Не, за два литра я дома полежу. Вот разве если бочонок выкатишь…

На этот раз примолк я. Если двухлитровый «пузырь» стоил один доллар, то бочонок – уже больше четырех. Возможно, здесь всплывет что-то интересное, и можно будет попытаться протолкнуть статью страницы на четыре – восемь баксов – а если нет? Банальный материал о невыплате зарплаты по дурости начальника больше двух страниц не потянет. Какой смысл корячиться, если весь гонорар достанется соседу?

– Да ладно, не жмоться, – угадал мои сомнения Юрка. – Я тебя тоже угощу.

– Договорились, – решился я и поднял глаза на Геннадия Петровича. – На какой час условиться?

– А сколько ему нужно времени?

– Не знаю. Да вот, пообщайтесь сами, – я отдал ему телефонную трубку.

– А разве вы с ними не пойдете? – удивился директор.

– Ни в коем случае, – замотал я головой. – Мне ведь потом к вашему генеральному идти, мило улыбаться и спрашивать, как ему удалось добиться таких выдающихся коммерческих успехов. Он должен думать, будто я на его стороне и ничего о гнусных проделках не подозреваю, иначе ничего интересного не скажет, а то и вообще от встречи увернется. Нет, мне раньше времени светиться нельзя. Давайте поступим так: вы завтра идете с Юрой Сименко в свою бухгалтерию и как полноценный акционер требуете предоставить полную информацию. Прикинем, что у фирмы есть, чего нет, где они врут, что воруют, а когда четко уясним, какие вопросы задавать, о чем спрашивать, за какое место брать, чтобы прищучить или на вранье поймать, я договорюсь о встрече с вашим генеральным и прижму его к стене.

«Если Юрка, конечно, эту стену найдет», – но это я оставил в уме.

В «Мир и семью» пришлось звонить из дома – раньше четырех освободиться с ярмарки она не могла. К телефону ее позвали сразу, однако вместо приятного низкого голоса я услышал угрюмый рык:

– Измайлова слушает.

– Это я, Сергей.

– Понятно, – угрюмо ответила она. – Только я сегодня по школам еду, так что здесь меня не найдешь.

– Так мне все равно, где встречаться, – попытался я ее смягчить. – Было бы желание.

– Если хочешь, то я часов до семи в шестьдесят третьей буду, это на проспекте Культуры.

– Хорошо, договорились.

Честно говоря, Леночкин тон отбил всякое желание встречаться, и договорился о свидании я скорее по инерции. Потом пожалел – что я, хорошей девчонки себе не найду? И пускай катится эта Измайлова… Заодно избавлюсь от головной боли по поводу рекламной статьи про «Мир и семью». Состряпаю материал только об «Эпохе». «Чернуху», как известно, печатают намного охотнее. Однако в последний момент какой-то бесенок из подсознанья толкнул в ребро, я выключил компьютер, скатился вниз по лестнице, завел «Мерседес» и нажал на газ.

Леночка ждала на крыльце. Увидев машину, замахала руками, побежала навстречу, нырнула внутрь и, блаженно улыбаясь, вытянулась на сиденье:

– Ой, как хорошо! Все ноги гудят. А я боялась, что ты не приедешь, – она повернула лицо ко мне, жалобно скривила губы. – Не сердись, пожалуйста, что я нарычала. У нас там член союза писателей Вадим Чистобородов был.

– Кто?

– Член союза писателей Вадим Чистобородов.– Лена саркастически улыбнулась. – Дзинь! «Алло! Это говорит член союза писателей Вадим Чистобородов». «Очень приятно познакомиться, член союза писателей Вадим Чистобородов». Фамилия такая длинная. Размером с его сомбреро.

– Что?

– Сомбреро. Шляпа такая с огромными полями. В пустынях и прерии очень удобно. А еще – повязка на лицо, чтобы не узнали.

– А почему нельзя, чтобы узнали?

– Достал он всех хуже ижоги! – милая моя Леночка опять утробно зарычала. – Его новосибирцы где-то подцепили. У них, у академиков, ментовская тема популярна. «Мент поганый», «Мент в законе», «Мент обреченный». А член союза писателей Вадим Чистобородов как раз свою книжонку пристроить пытался: «Мент по нужде». Сибиряки на название купились и нам макет заказали. Мы этот опус подлатали, отредактировали, сделали верстку, и тут обнаруживается, что объем получился куда меньше, чем заказывали. Этот член союза писателей начал бегать со своими старыми рассказиками и кусочками рукописей, и просить вставить туда-сюда. Причем совершенно от балды, без всякой связи с текстом. Устроил, что называется, курсы кройки и шитья [22] . Главное – упертый, как Рублев, от любой правки отказывается, слушать редакторов не хочет. Просили эротики добавить, так этот «гений» приволок чьи-то порнографические рисунки, к повести никакого касательства не имеющие, и заставил в книгу воткнуть. В общем, в такую лабуду свой опус превратил, что никто из наших свои фамилии в выходных данных ставить не захотел – псевдонимов насочиняли. Так что автор там Чистобородов, редактор Синебородова, технический редактор – Безбородова-Заде, корректор – Безусова. Короче, своя фамилия только у Иры Константиновой осталась: она на больничном. Нет, вру, там еще какая-то девица затесалась. Она не наша, ее член союза писателей Вадим Чистобородов попросил по знакомству в выходные данные вписать.