Она чувствовала себя так, словно стояла на вершине горы, откуда Деймон мог помочь ей подняться до небес или… упасть в темную бездну.

— Я должен сделать признание, — начал Деймон. Его пальцы вцепились в спинку стула. — Я приехал, чтобы сказать тебе то, в чем всегда боялся признаться себе.

— Что именно?

— Я люблю тебя. — В его глазах появился серебристый блеск, а руки сжали спинку стула еще сильнее. — Я никогда не говорил тебе этого раньше, Белла, потому что очень боялся, что ты не примешь меня. Но теперь ясно — у меня нет другого выхода. Я так сильно тебя люблю… Ты так нужна мне… Конечно, я — источник твоих неприятностей, но…

Она не дала ему возможности продолжить. Волна счастья подбросила ее с места, и она очутилась в его объятиях.

— Ты идиот! — сказала Белла, целуя его.

— Я знаю.

— Но и я не меньшая идиотка. Я хотела сказать тебе о своей любви еще в Кэрнсе. Хотела объяснить, что ни на минуту не переставала любить тебя и никогда не смогла бы полюбить никого другого. Но я тоже боялась…

— О, Белла. — Его руки крепко прижимали ее к себе.

— Я боялась, потому что знала, как важна для тебя свобода.

— Мы обсудим это…

— Теперь это не имеет значения. Если мы оба любим друг друга, то сможем справиться со всеми проблемами.

Со стоном Деймон притянул ее еще ближе к себе и начал целовать так, что все в мире потеряло свое значение.

Чуть позже они снова разговаривали, лежа на диване в гостиной, в приглушенном свете ночника. Никогда еще Деймону не было так хорошо…

— По поводу моей работы… — сказал он.

Белла потерлась щекой о его подбородок:

— Только не надо никаких самопожертвований. Я не жду от тебя, что ты остепенишься и будешь работать в офисе. Вряд ли мне понравится видеть тебя в ловушке.

— Тогда как ты смотришь на то, чтобы пожить немного за границей, например в Гонконге?

— Деймон, с огромным удовольствием!

Он рассмеялся:

— Ты всегда была любительницей приключений. Но мне время от времени придется уезжать от тебя на пару недель.

— Ничего страшного. Я с удовольствием отправлюсь исследовать Гонконг одна.

— А как насчет твоего отца? Он справится без тебя?

— Ему уже намного легче. Он будет следовать всем предписаниям врача, и, потом, за ним сможет приглядывать Кент.

Деймон обвил руками ее талию:

— Я не буду всегда работать на одном и том же месте. Я знаю одного парня — зарубежного корреспондента в Торонто. Он летает в другие страны, где делает очень интересные репортажи, но всегда советуется со своей женой и дочерями, прежде чем соглашаться на очередную поездку.

— Ого! Слово его семьи имеет такое значение?

— Естественно. Девчонки не отпускают его в командировку, если место слишком опасное. Они всегда проверяют в Интернете информацию о том или ином городе. А затем спрашивают отца, сможет ли он догадаться, кто прячет под одеждой бомбу…

— Резонный вопрос. И что он отвечает?

— Отвечает, что не сможет. Поэтому девчонки просят его отказаться от поездки.

— Умницы. — Белла села и повернулась к Деймону: — Но почему ты мне все это рассказываешь? Ты же не планируешь иметь дочек.

Деймон загадочно улыбнулся:

— До свадьбы — нет.

Еще один сюрприз!

— Неужели ты произнес это?

Продолжая улыбаться, Деймон достал кольцо:

— Теперь ты мне веришь?

На глазах Беллы появились слезы, когда она увидела обручальное кольцо с бриллиантами и рубином.

Она прикоснулась к нему пальцем:

— Какое красивое! Странно, но оно кажется мне знакомым…

— Это обручальное кольцо Виолетты. Я сказал ей, что собираюсь в Брисбен, и она обо всем догадалась. И попросила меня подарить его тебе.

— О, Деймон, какая прелесть!

Слезы текли по щекам Беллы, когда она надевала кольцо на палец.

— Как удачно, что с утра я покрасила ногти розовым лаком! Любой другой цвет испортил бы изящность и утонченность этого кольца.

— Теперь твои пальцы никогда не будут выглядеть скучно.

Белла дотронулась голой ступней до его обнаженной ноги.

— Я все еще имею возможность экспериментировать с лаком для ногтей на ногах, — пробормотала она, смахивая очередную порцию слез. — Мне не грустно. Честно. Это слезы радости.