— Арни!

— Ну как хотите! — обиженно забубнил оруженосец. — Для вас же стараюсь! Вот, — он протянул вино, — испейте еще!

От такого предложения Андрей отказаться не смог и принял третий кубок, пыхтя от усилий, затем отер выступивший пот и, почувствовав, что долгожданное облегчение начинает набирать силу, произнес со смешком, вспомнив студенческую мудрость:

— В пьянках замечен не был, но по утрам пил ну очень много холодной воды… Ладно уж, я сегодня отдыхаю, меня не беспокоить! Займись сам, проверь все!

Андрей, отдав распоряжение, устало откинулся на подушку — выпито было действительно немало, даже по прежним благополучным временам молодости, когда здоровье имелось лошадиное.

— Не беспокойся, ваша светлость, все сделаю как всегда. Да и брат Стефан со своим «копьем» вскоре здесь будет. Ты сам лучше полежи в постели, столько дней на ногах, с лица спал, исхудал весь. Там за дверью буду, со мною двое «серых». Все сделаем, стоит только позвать. Никто беспокоить не будет! — Арни говорил тихо, заботливо-любящим тоном, без малейшего признака иронии. Он вообще был иногда без чувства юмора.

Повезло с оруженосцем, настоящим помощником, ничего другого и не скажешь. Отданные им приказы доводил до конца, всегда контролировал, как другие их выполняют, и никогда ничего не забывал. Воля командора была для него святым законом…

— Жить хорошо!

Он потянулся в кровати. Спустя пять минут Андрею действительно сильно полегчало — похмелье стало отступать, как французы от Березины, а на душе запели птицы.

Андрей повернулся на своей огромной постели и уткнулся носом в лежащую рядом и тихонько посапывающую Преславу.

Утром ее не было, видно, отлучалась куда или Арни выпроводил ее как неумелую наложницу.

— Надо будет втолковать этому работнику гаремных дел политическую ситуацию! — Андрей проворчал тихонько, чтобы не разбудить Преславу. Разглядывая девушку, он понял, где пропадала утром.

Очевидно, Арни слишком буквально принял свои новые обязанности: на ней был одет уродливый серый балахон, больше похожий на монашеское одеяние, такой ни ночной рубашкой, ни платьем назвать трудно, фантазия не позволяет. А еще длинные шелковистые волосы были полностью спрятаны по несуразный чепец с безумными оборками.

Было видно — вино добило ее капитально, запах перегара витал около хорошенького личика.

«Славненькая девчушка, но совсем маленькая еще, лет 15–16 от роду… — Он разглядывал смешные веснушки на ее носу. — Хотя фигурка у нее очень ладная, такую хорошо приласкать можно…»

Преслава засопела, смешно чмокая губами. Непослушный локон выбился из-под чепца и защекотал ей щеку, она поморщила носик, собираясь чихнуть, и Андрей осторожно заправил волосы.

«Но вот любовью с такой крохой заниматься как-то не комильфо, уж нет, увольте меня, пожалуйста! Педофилия в чистом виде — я же втрое старше ее!»

От его прикосновения она проснулась и тут же застонала, пытаясь поднять свою голову с постели. Такое количество выпитого и у любого мужика вызвало бы просто жуткое похмелье — больше полведра хорошего вина за ночь совместно выкушали.

«Можно, конечно, к интенсивной лечебной терапии не прибегать, организм молодой, справится! — Она с трудом открыла глаза и вымученно улыбнулась ему. — Но до следующего дня будет она ходить здесь, как тень отца Гамлета, с зеленым лицом маленького крокодильчика — эко ее перекосило! Вечным укором для меня станет, и похмельные страдания пожизненным раскаянием сменятся!»

Андрей щедро плеснул вина в кубок и протянул его девушке, но та от него в ужасе отпрянула.

— Ты что делаешь? — Его лицо исказила самая свирепая гримаса, которую он только и смог составить, что было не трудно в его состоянии. — Ты меня оскорбить хочешь?! Зашибу!

У Преславы от ужаса расширились глаза, она, захлебываясь, выпила кубок, проливая капли вина на измятый балахон. Потом, как мышонок под веником, сжалась в комочек, испуганно глядя на своего господина. Тот, недолго думая, заставил выпить еще один кубок. Затем подождал пару минут, во весь рот заулыбался и сам выпил вина.

— Прости, что испугал тебя, — Андрей ласково погладил ее по щеке, — но иначе бы ты пить просто бы не стала. А вино с утра боль в голове устраняет, хотя и пить его очень противно! Пила-то, поди, впервые?

Страх отступил с лица девушки, она торопливо закивала:

— Пробовала пару раз… Вкусно, но сейчас точно ни капли в рот не взяла бы…

Однако через пять минут щечки Преславы слегка порозовели, глазенки заблестели, а настроение резко улучшилось:

— У меня так жутко голова болела, ваша милость, что не знала, куда деваться. А теперь почти все исчезло, а то гул такой был, словно снова Волосатого Дядьку увидела. Не поверишь, но у меня потом три дня голова болела и всю трясло…