Шрифт:
Андрей сглотнул: почти политический наказ от избирателя к народному депутату!
Однако сейчас, глядя на обнаженную Преславу, он понял, что мерил ее по рамкам своего времени, где великовозрастные дитяти сидят на шеях престарелых родителей.
А здесь девчонки в пятнадцать лет уже замуж выходят и детей рожают. Преслава выросла и давно не девчонка, а красивая и привлекательная молодая женщина, знающая себе цену.
«Так, намек понятен! Избирательный наказ отменяется! Вот оно что — девица хочет родичам прежнее богатство вернуть, да и те готовы что угодно сделать, чтобы от нищеты избавиться. И как ей объяснить — война же в дверь стучится, со дня на день начаться может. И не до разборок сейчас с этой тварью, которая, судя по всему, намного опасней лорийской бабищи с ее оголодавшими волками!»
Мысли текли в одном русле, но недаром говорят, что язык мой — враг мой. И не только — свою роль сыграли и его глаза, и его собственные руки, обнимающие юное, горячее и желанное тело, что воля размякла подобно воску, сунутому в пламя свечи.
— Я поеду туда, Преслава, как только появится время! Обещаю! И убью эту тварь, не будет больше он шастать по нашим лугам и полям, что не может враг топтать. Сволота тамбовская! Со змеюги я шкуру поимел, а этого Волосатика обрею, но вначале поимею, и ты мне носков из его шерсти навяжешь, обещаешь?
— Обещаю! — Преслава вскочила на кровать и с визгом запрыгала по подушкам. — Обещаю! Обещаю!
«Твою мать, ну угораздило меня в очередной раз вляпаться: детский сад, горшечная группа!»
ГЛАВА 9
— Ваша милость, купцы к вам пожаловали!
Арни вырос на пороге, положив ладонь на рукоять меча. Андрей оживился, и неспроста: торговцы ушлый народец, везде бывают, о многом знают, а информация о странно притихшем Сартском требовалась позарез, потому он живо поднялся с лавки и вышел на крыльцо.
В просторный двор усадьбы, отведенной селянами для ордена, въехала повозка, за ней еще одна и еще, сопровождаемые полудюжиной хорошо вооруженных верховых.
Они живо спешились, поклонились чуть ли не до земли, с подчеркнутой почтительностью, и дородный человек в зеленом кафтане быстро направился к командору.
Оруженосец сразу выдвинулся вперед и стал левее Андрея, готовый в любую секунду заслонить его грудью. Арни рассудил здраво — на командоре не надеты доспехи, а купец очень может быть наемным убийцей, и предосторожности здесь не лишнее занятие. И такая предупредительность была продемонстрирована не только им одним.
Справа от Андрея зашел однорукий управляющий Липко — старый крестоносец, прибывший из Замостья, цепко скрепил пальцы единственной руки на рукояти меча.
Но это было излишне, потому что во дворе сразу появились мечники из «копья» Зарембы и взяли всех прибывших торговцев под ненавязчивое наблюдение.
Да и «серые», продолжая заниматься во дворе отработкой фехтовальных приемов, навязчиво косились в сторону возниц, готовые в любое мгновение пустить в ход луки или мечи.
Купец и глазом не моргнул, прекрасно видя эти меры предосторожности. Он очень низко поклонился и протянул Андрею большой сверток красной материи, расшитой желтой нитью:
— Примите сей дар от бедного купца, ваша светлость! Весть о том, что орден как феникс воскрес из пепла, уже облетела все земли и наполнила многие сердца великой радостью!
У купца был мягкий бархатистый голос, немного обволакивающий собеседника. Такому торговцу не составит больших трудностей убедить любого скупого покупателя в крайней необходимости сделать покупку, пусть даже совершенно ему ненужную, как нагреватель воздуха для бедуина из Сахары или холодильник с пломбиром для эскимоса.
Нарочитое миролюбие демонстрировали и его приказчики с охранниками, светясь улыбками и держа руки подальше от носимого на поясах оружия. Многие даже распахнули плащи, показывая, что под ними не надето доспехов или кольчуг.
— В Белогорье обозом шли, но как вчера узнали мы, что тракт Лорийский вы от волков с Проклятых гор освободили, всю тамошнюю нежить изведя, то преисполнились сердца радостью и преклонились перед подвигом великим вашей святости…
— Круто берешь, купец!
Андрей усмехнулся — понятно, почему купчик столь велеречив: тот, кто первым товар словакам за горы отвезет, самые сливки с торгового начинания снимет. Вот и заторопился служитель Меркурия, и сладко стелет, не жалея языка. Да чего его жалеть-то, по большому счету, — чай, без костей!
— Я не святой, ты ошибся, а воин, командор крестоносцев!
— И единственный Хранитель, — купец, низко кланяясь, продолжил безо всякой иронии, — а значит, и магистр Богом хранимого ордена Святого Креста!