Дальше располагалось бистро «Скорая помощь». Верхнюю одежду мы сдали в гардероб и попадали в кресла. Они в «Скорой помощи» были настолько глубокие, что я засомневался: а будет ли меня видно из-за подлокотников?

— У вас есть виски? — первым делом поинтересовался Брайан у подошедшей официантки.

— Есть.

— Ирландские сорта? — уточнил он.

— Кто их знает, какие они, эти сорта. Виски как виски, — сказала официантка. — «Джонни Уокер» есть, «Джек Дэниелс», «Сто волынщиков»…

— Четыре по пятьдесят «Волынщиков», — сказал он. — И четыре пива.

— Есть будете что-нибудь?

— Не до еды, девушка. Несите виски.

Пока официантка колдовала над бутылками в баре, все молчали. Не знаю, как остальные, а я прислушивался к ощущениям. Пока ощущения были самыми что ни на есть симпатичными.

Я покрутил в руках стаканчик с салфетками и, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, сказал:

— Раньше, лет десять назад, во всех кафе города стаканчики под салфетки были одинаковыми. Этакого мерзкого желтого цвета. Внизу узкие, наверху пошире. Как-то я пошел на интервью, а потом зашел съесть пиццу в одно очень дешевое кафе. Что-то вроде фаст-фуда. Стою, ем. И тут в кафе заходит мужчина и держит в руках бутылку водки. Маленькую, емкостью четверть литра. А дело было во времена борьбы с алкоголизмом, почти «сухого закона». Водку купить было практически невозможно. А этот счастливчик где-то достал. И собирался на глазах изумленной публики ее выпить. Представляете реакцию окружающих?..

Ирландцы курили и внимательно слушали мою историю.

— Мужчина этот прекрасно понимал, что чувствуют зрители. И старался по возможности растянуть удовольствие; А для этого выпить водку не залпом из голышка, а по-человечески — из стакана. Он подошел к одному столику и попробовал найти пустой стакан. Грязной посуды на столике было навалом — тарелки, вилки, а вот стакана не было. Все кафе напряженно за ним следит. Тогда он театральным жестом выкинул салфетки (мужчины замерли), медленно открыл бутылку (окружающие дружно сглотнули слюну) и вылил водку в этот желтый стаканчик (мужчины, которые обедали рядом, чуть не потеряли сознание). Некоторые месяцами не видели водки, а тут такое шоу… Мужчина эгоистически ухмыльнулся, обвел народ взглядом, предвкушая, взялся за стакан и… Он чуть не поседел — стаканчик оказался привинченным к столу. Он дергает — стаканчик не двигается даже на миллиметр. Кто стоял рядом, аж покатились со смеху. Мужик в панике пытается наклонить стол — стол намертво вцементирован в пол. Все кафе просто помирало со смеху…

— Чем все кончилось? — отсмеявшись, спросил Брайан. — Выпил он или нет?

— Выпил. Он схватил чайную ложечку, протер ее салфеткой и принялся вычерпывать водку из стакана.

— Фу, какая гадость! — поморщилась Дебби.

— Нужно было пить водку прямо из горлышка, — подумав, заметил Мартин. Судя по тому, что у него начал прорезаться явный акцент, коктейль «виски плюс пиво» понемногу начал действовать.

— Из горлышка пить — дело чреватое, — сказал Брайан. — Я тоже расскажу вам историю. Когда я учился на втором курсе своего университета, как-то решил пригласить ребят из группы выпить пива. Купил две упаковки «Туборга», притащил их в учебный корпус, говорю: — «Ребята, давайте не пойдем на лекцию, come on drinkin’ beerl [18]» А ребята уперлись — говорят, никак не могут. Лекцию, видите ли, читает какой-то приглашенный профессор, чуть ли не из Кембриджа… Англичанин хренов.

— Неужели у вас тоже студенты прогуливают лекции? — спросил я. — Я читал, что в западных университетах с платным образованием прогулы — вещь неслыханная.

— Еще как слыханная! — заверил меня Брайан. — Короче, уговорили они меня подождать часик. Говорят, лекцию дослушаем, и уж тогда выпьем от души. Я оттащил свои коробки с «Туборгом» на самый задний ряд аудитории, открыл себе бутылочку, сижу, значит, пью. Мэн этот из Кембриджа что-то там рассказывает, руками машет, все конспектируют, как обезьяны, — а я пью. Одну выпил, вторую, третью… А когда пил четвертую, у меня — представляете? — губу засосало в бутылку. Вот так. (Брайан чуть не на десять сантиметров оттянул верхнюю губу, показывая, как именно ее засосало.) Присосалась намертво — ни туда, ни сюда. Сижу как дурак, не знаю, что делать.

Дебби прыснула, очевидно представив ситуацию, а я, обведя взглядом ирландцев, отметил, что вообще-то ребята уже хороши. Сам я чувствовал себя вполне бодро и, обрадованный перспективами выиграть состязание, достал из пачки еще одну сигарету.

— Короче, сидел я так минут пять. Потом сидеть надоело. Дай, думаю, рискну. Дерну за бутылку, может, никто и не услышит. Ну и дернул. Вы бы это слышали! Хлопок был — на всю аудиторию, как от выстрела «Авроры». Англичанин этот чертов чуть свою вставную челюсть от испуга не потерял! Все замерли. Он тихонечко так поднялся ко мне, видит: стоят два ящика пива. Пустые бутылки валяются, окурок чей-то лежит… Хорошо хоть девчонок голых не было. Он аж позеленел весь. «Я им, — говорит, — про Николая Кузанского рассказываю, а они в это время пиво пьют!» Меня тогда чуть из университета не выгнали, еле отвертелся. Так что из горлышка пить — то еще удовольствие.

— Ты еще скажи: «Ненавижу англичан!» — сказала Дебби.

— Ненавижу англичан, — улыбнулся Брайан, мы допили свои напитки, забрали из гардероба одежду и отправились дальше.

Следующими вехами нашего пути были небольшой, всего на десять посадочных мест, ресторанчик «Дон Корлеоне», чумазая забегаловка и кафе «На Владимирском». При входе в кафе Мартин зацепился ногой за порог и во весь рост растянулся на полу.

«Начинается!» — подумал я и бросился помогать Мартину подняться. Пьяная и жестокая Дебби чуть не падала со смеху, наблюдая за нашей возней.

— Fuckin’ shit [19], — выругался Мартин, сумев наконец встать на ноги. — Единственные нормальные джинсы испачкал! Где их в этой стране постираешь?

— Сдавайся, пока не поздно, Марти, — хохотала Дебби. — Если от следующего виски тебя стошнит прямо на стол — будет хуже.

— Почему «единственные джинсы»? — задрал брови Брайан. — У тебя в номере джинсы валяются чуть не на каждом стуле. Я же видел…

— Черных больше нет. Эти были одни. Остальные все голубые, — зло буркнул Мартин и прошел за столик.