— Позвольте представить лорда Сен-Северина. — Лотта обернулась к Эвану.

Теперь Джеймс расцвел в улыбке, польщенный и переполненный гордостью, как мальчишка, встретившийся со своим кумиром.

— Милорд, это такая честь для меня, — сказал он. — Мое детство прошло в Ирландии, где о вас ходят легенды. Я с восторгом слушал о ваших подвигах…

— Скорее с интересом, чем с восторгом, мистер Делвин, — спокойно поправил его Эван. — Ведь вы служили в военном флоте ее величества?

Дамы заулыбались, поскольку Эван спас Джеймса от необдуманных слов. Лотта взяла Эвана под руку, с особой остротой почувствовав его крепкие мускулы. Поразительно, что до сегодняшнего вечера ей и в голову бы не пришло посмотреть на Джеймса Делвина как на неловкого юношу. На фоне мощи и властности Эвана он как-то полинял, его красота теперь совсем не волновала ее.

— Прошу нас извинить, — обронила она, покидая их. — Позвольте пожелать вам приятного вечера.

Они вышли на улицу, и прохладный воздух освежил ее кожу, немного уняв боль, раскалывающую голову.

— Вы проявили милосердие. А ведь могли бы устроить сцену, — заметил Эван.

— Это было бы дурным тоном, — легко отозвалась Лотта.

— В вас и правда течет благородная кровь герцога. Я буду об этом помнить, даже если все остальные забудут.

Она не поняла, серьезно ли он говорит. Но, взглянув ему в лицо, не смогла ничего на нем прочесть. Он смотрел участливо, его синие глаза были глубокими и внимательными.

— Надеюсь, вы в порядке? — прибавил Эван.

— Все хорошо. Вот только немного болит голова, — ответила Лотта.

Но ее слова пропали даром. Лотта увидела, что его взгляд прикован к ее судорожно сжатым пальцам и косточке веера, которую она переломила ровно пополам.

Утром Лотту разбудило прикосновение к ее обнаженному плечу. Лотта пошевелилась, все еще ощущая приятное сонное тепло, и вдруг поняла — Эван полностью одет и собирается уходить. Свет в спальне уже потускнел и растворялся в наступающем дне, который просачивался в комнату сквозь давно немытые стекла окон, предательски высвечивая островки пыли на полу. Эван присел на краешек кровати.

— Я сейчас ухожу. Моя карета через час отправляется в Вонтедж. Если пожелаете, можете оставаться в отеле. Но можно перебраться куда-нибудь еще, найти съемную квартиру на ближайшие несколько дней. Мне нужно, чтобы вы были готовы к отъезду в пятницу каретой из Оксфорда. Вот деньги на расходы, оплатите счета и купите несколько подходящих платьев, как мы с вами договаривались, — кивнув на стол, сказал Эван. — Постарайтесь не быть излишне экстравагантной, но не забудьте, что ваши наряды должны произвести сильное впечатление на обывателей Вонтеджа, — со смехом добавил он.

Лотта приоткрыла от удивления рот. Еще день назад ей казалось, что Эван весьма расчетлив и не разбрасывается деньгами. Но сумма, которую он оставлял ей на расходы, показалась целым состоянием. У Лотты перехватило дыхание.

— Вы оставляете все эти гинеи, несмотря на то что два дня назад я пыталась их украсть и сбежать от вас?

— Что-то подсказывает мне, что на этот раз вы не станете повторять свою попытку, — весело парировал Эван.

Лотта нахмурила брови и попыталась определить, что за выражение сейчас на его лице, но так и не смогла прийти к определенному выводу.

— Что-то не пойму, откуда у вас такая уверенность, — сказала она.

— Вряд ли можно знать наверное, но мне необходимо, чтобы вы прибыли в Вонтедж в следующую пятницу. Я доверяю вам.

— Вы способны довериться мне? — удивилась Лотта. Боже, может быть, все это сон и ей стоит поскорее проснуться? — Вы сумасшедший? — выпалила она.

— Отнюдь. Просто между нами существует соглашение, не так ли? По условиям моего содержания я обязан сегодня же вернуться в Вонтедж, а вам понадобится время для того, чтобы сделать все необходимые покупки. И потому… — Он пожал плечами и встал.

— Все так, но оставить меня наедине с такими деньгами! — продолжала сопротивляться Лотта. — Я могу обобрать вас, сбежать с деньгами, провести, как уже пыталась сделать прежде.

— Разумеется, можете, — беспечно ответил Эван. — Но не станете. Не в этот раз.

— Хотела бы я быть так же уверена в себе, — покачав головой, сказала Лотта. — Разумнее назначить мне кого-то в качестве банкира, он мог бы контролировать все расходы.

— Вряд ли в этом есть необходимость, — возразил Эван. — Или я не прав? Вы не предадите меня.

Он склонился и поцеловал Лотту. Его губы казались холодными и твердыми, поцелуй всего лишь мимолетной лаской, но душа Лотты затрепетала.

— Вы странный человек, — очень тихо произнесла она.

— Дело — прежде всего, Лотта, — заметил Эван. — Вам стоит держаться меня, по крайней мере пока. Вот и все.

Он поднял руку в прощальном жесте, подхватил саквояж и вышел, осторожно закрыв дверь. Лотта прислушивалась к его шагам, пока где-то вдали не хлопнула дверь. Лотта не удержалась и подбежала к окну. Прильнув к стеклу, она следила, как Эван широко зашагал по улице. К ее разочарованию, он ни разу не оглянулся.