Губы Эвана почти беззвучно шептали слова клятвы. «Скоро, очень скоро, — твердил он про себя. — Скоро я и мой сын будем свободны». Ничто и никто не сможет помешать осуществить задуманное.

Поход по магазинам в роли любовницы Эвана оказался не столь уж простым занятием, каковым представлялось Лотте. У нее не было особых иллюзий насчет того, как ее примут в Вонтедже. Ее положение дамы полусвета, стиль, вкус и экстравагантность — все это будет в равной степени вызывать сожаление. Ей не удастся стать клиенткой провинциальной портнихи. Никто не захочет обслуживать ее из опасения подхватить от нее безнравственность, как заразную болезнь. Следовательно, все покупки необходимо сделать заранее. С другой стороны, ей вряд ли стоит делать покупки в тех магазинах и салонах, где ее знали как миссис Каминз, одну из великосветских дам. Не стоит рисковать, ведь очень обидно, когда перед тобой закрываются некогда гостеприимно распахнутые двери. Хотя это так по-лондонски! И ей, когда-то делавшей покупки в самых модных магазинах Лондона, на виду у всех, демонстрируя свое состояние и положение в свете, теперь придется довольствоваться магазинчиками при складах и оптовыми лавками в отдаленных концах города, где-нибудь в Шодиче, или Чипсайде, или на Ньюгейт-стрит.

Итак, Лотта отправилась тратить деньги! Она долго торговалась, выбирая шелковые чулки, потом подыскала премиленькую соломенную шляпку ровно в полцены по сравнению с тем, что пришлось бы заплатить на Оксфорд-стрит, словом, изо всех сил старалась не превысить бюджет. В конце концов ей удалось с пользой опустошить свой кошелек. Единственное, о чем Лотта не подумала, — как доставить все эти замечательные покупки в «Лиммерз», ведь у нее совсем не осталось денег. В такой ситуации она оказалась впервые. Даже в те времена, когда Грегори вел против нее бракоразводный процесс, он педантично выплачивал ей денежное содержание, оплачивал услуги горничной и позволял пользоваться малой конюшней на Маунт-стрит. Только после подписания всех документов он прекратил все выплаты, прислав письменное уведомление о том, что выполнил свой долг и в дальнейшем предоставляет ее самой себе.

Свертки с покупками оказались довольно тяжелыми, а день — жарким. Лотте пришлось остановиться на углу Стренда и Эрандел-стрит, чтобы передохнуть и перевести дух. В это время какая-то карета выехала из-за угла и помчалась к реке, спеша по неотложным делам. Лотта стояла, засмотревшись на нее. Она тоже могла бы мчаться по лондонским улицам в карете, со вкусом одетая, задающая тон в обществе светская львица. Подобные воспоминания доставляли ей боль, сравнимую с физическими мучениями. Каким роскошным было ее обитое темно-зеленым бархатом ландо! До чего он приятен на ощупь! Открытая карета была задумана так, чтобы показывать своих обитателей в самом выгодном свете. Лотта с грустью вспомнила, как обыватели старались пробраться поближе к ее карете, чтобы поприветствовать, когда она выезжала на прогулку в Гайд-парк! Все зеваки глазели приблизительно так же, как глазеют сейчас. Только что рты не разевали, как на шоу уродцев. Подобную реакцию у публики вызвал и вчерашний выезд с Эваном. И все же за ними наблюдали с завистью!

— Расступитесь! Дорогу! — кричал возница.

Лошади, обезумевшие от ударов хлыста и шарахающейся по сторонам толпы, узкого пространства улицы, пытались стать на дыбы, не слушаясь поводьев. Кругом стоял страшный шум, навязчивые запахи несвежей еды, лошадиного навоза, гнилых фруктов и немытых тел наплывали на Лотту одновременно с ужасом от быстро приближающихся разгоряченных лошадей кареты.

Хлыст задел кого-то из прохожих, вызвав поток ругательств. Толпа отхлынула, кто-то толкнул Лоту, и она выронила картонку со шляпкой, которая покатилась по мостовой прямо под колеса кареты. Карета переехала коробку, сплющив ее, как блин. Вскрикнув от отчаяния, она бросилась вперед в тщетной надежде спасти шляпку. Слишком поздно!

Теперь она оказалась так близко от кареты, что легко могла бы коснуться ее сверкающего лаком бока. Она почувствовала себя уличной оборванкой, мимо которой мчится символ невероятного богатства и процветания, которых ей никогда не видать. Подняв глаза, Лотта всего лишь на одно короткое мгновение встретилась взглядом с леди О’Хара, той самой женщиной, которая в прежние времена считалась ее подругой. Дама смерила ее убийственным взглядом и, вскинув голову и задрав подбородок, отвернулась, чтобы продолжить разговор с сидящим рядом господином. Карета промчалась и скрылась из вида.

Толпа быстро растаяла, на улице снова воцарились тишина и покой. Кто-то бросил несколько презрительных замечаний в адрес знати. Лотта подошла к раздавленной шляпной коробке и поняла, что ее покупка безвозвратно пропала. Только теперь у нее в запасе не было громадного состояния Грегори, чтобы все исправить. Лотта часто заморгала, применяя испытанный не раз способ удержать слезы обиды и злости, уже готовые покатиться по ее щекам. Ну что за несправедливость!

— Лотта! — раздался возглас позади нее.

Сердце екнуло в груди Лотты при мысли о том, что кто-нибудь из старых знакомых увидел, как она оплакивает эту несчастную шляпку, стоя на коленях посреди улицы. Но высокий господин в алом мундире, широкими шагами приближающийся к ней, отнюдь не подходил под эту категорию. Он подхватил Лотту и, поставив на ноги, стиснул в объятиях.

— Тео!

От этих потрясений Лотта чувствовала слабость, но когда брат закружил ее в объятиях, ее сердце забилось сильнее от счастья и облегчения. Сбылось то, о чем она каждый день молилась с тех самых пор, как ее мир разбился вдребезги после развода с Грегори. Только два человека во всем мире могли спасти ее. Одним из них была Джоанна Грант, несмотря на то что Лотта не всегда была честна по отношению к ней. А другим — ее брат. Он наконец нашел ее. Тео поможет, заберет ее отсюда, вернув к прежней безоблачной жизни. Боже, какое облегчение, какое счастье! Лотта подняла руку, чтобы прикоснуться к худой загорелой щеке и одновременно удерживая все свои свертки и пакеты.

— Ты должен был писать! Ведь я же думала, что тебя убили. О, Тео, какое счастье, что ты жив!

Теперь, благодаря возвращению Тео, ее жизнь может перемениться. Обнимая брата, Лотта вдруг очень явственно представила себе Эвана Райдера. Странно, но чувство разочарования от того, что она никогда больше не увидит Эвана, отравило радость встречи. Не бывать ей в Вонтедже, и роль самой скандальной любовницы королевства достанется кому-нибудь другому.

Она сильнее обняла Тео, закрыв глаза, чтобы не видеть этих проклятых покупок. Интересно, сможет ли Тео вернуть деньги за ее покупки. Был еще вариант — просто исчезнуть. Еще вчера все было ясно и не требовало размышлений. А сегодня упрямое желание доказать, что ей хоть немного можно доверять, заставляло думать о том, как вернуть Эвану потраченные деньги. Как странно. Поистине необъяснимо.