— Чем быстрее мы выдадим ее замуж, тем лучше, — мрачно подытожила миссис Омонд.

— О, только не стоит слишком спешить, — сказала Лотта, быстро взглянув в сторону прилавка, возле которого Мэри Белл испытывала на бедном мистере Винквофе свою очаровательную улыбку с ямочками на щеках. — Я была выдана замуж в семнадцать, и посмотрите, что теперь со мной стало!

Миссис Омонд вспыхнула, бросив на Лотту весьма неоднозначный взгляд.

— Ну, всякое случается, — смягчилась она. — Сейчас моей главной заботой является не допустить, чтобы Мэри Белл связалась с кем-нибудь из этих беспутных французских офицеров, что болтаются по нашему городу.

— Боюсь, им не оставили выбора, поселив здесь, ведь в противном случае они нарушат условия договора. К тому же они все богаты и хороши собой, как вы знаете. Мисс Омонд нелегко устоять.

— По всей стране их наберется около шестидесяти тысяч, мисс Пализер, — сообщила миссис Омонд. Ее распирало от негодования. Было ясно, что эта мысль просто не дает ей покоя. — Целых шестьдесят тысяч врагов, которые живут среди нас! Однажды они просто прикончат нас прямо в наших постелях!

— Но ведь большинство из них заперто в тюрьмах, — уточнила Лотта.

— Я только говорю о том, что могло бы произойти, — упрямо повторила миссис Омонд. Лотта заметила, как Мэри Белл быстро взглянула в их сторону. Убедившись, что мать увлечена разговором, она быстро прибавила к вороху покупок еще пару перчаток. — Мне хорошо известно, что вы можете мне на это возразить, мисс Пализер, — тем временем продолжала миссис Омонд. — Дескать, офицеры — джентльмены, их принимают во всех лучших домах, они нам не враги…

— И в мыслях не было ничего подобного, — быстро произнесла Лотта. — Думаю, ваши опасения во многом справедливы, миссис Омонд. Мне кажется, мой кузен, герцог Пализер, придерживается подобного мнения. Помнится, он возражал против поселения по договору сразу после Трафальгарской битвы.

— О. — Единственное, что смогла произнести миссис Омонд, от неожиданности откинувшись назад. Она с пристальным любопытством, молча посмотрела на нее. Интерес и враждебность боролись в ее душе. Интерес взял верх. — Правда ли, мисс Пализер, что ваша семья отказалась от вас? — спросила она.

— Ужасно неприятно, но это так, — со вздохом ответила Лотта. — Стоит ли винить их в этом, раз уж я сама оказалась паршивой овцой. Но как знать, — с улыбкой продолжала она, — теперь, когда я живу так близко от своего родного дома, все может измениться. Возможно, мои родные пожелают вернуть меня.

— Прошу дать нам знать, если это случится, — сказала миссис Омонд. — Тогда вы станете самой желанной гостьей за чаем у любой из дам нашего города.

— О, возможно, я этого не достойна, — возразила Лотта, изо всех сил стараясь не рассмеяться. — Вы сами только что совершенно справедливо заметили, что я вне общества, моя репутация разрушена, мое положение потеряно…

— Да, разумеется, мы не можем принимать вас в данной ситуации, — покраснев, уточнила миссис Омонд. — Это весьма неуместно. Но вот если бы герцог показал пример…

— Конечно, я вас вполне понимаю, — согласилась Лотта.

Да, все понятно. Миссис Омонд просто не могла позволить себе открыто принимать Лотту, но узнавать последние сплетни жене местного адвоката хотелось просто нестерпимо.

— Возможно, в ваши планы входит оставить лорда Сен-Северина? — спохватилась миссис Омонд с горящими глазами восторженной сплетницы. Она уже не могла остановиться. Ей было все равно, с кем она говорит, пусть даже и с кокоткой.

— О, я бы не смогла! — призналась Лотта, опуская глаза. — Я многим обязана лорду Сен-Северину.

— Мне говорили, он очень опасный человек. Предатель, — наклоняясь ближе, сообщила миссис Омонд. — Не поддающийся влиянию и беспощадный.

— Да, мне тоже приходилось слышать подобное, — согласилась с ней Лотта.

— Человек, который ищет опасности, мисс Пализер, — мрачно заключила миссис Омонд. — Он всегда будет таким, не важно — на воле или в тюрьме.

Речи миссис Омонд навели Лотту на мысль, что та читает на ночь готические романы. Несомненно, все ее представления навеяны их мрачными образами.

— Я согласна, что мое уважение к лорду Сен-Северину не имеет ничего общего с его опасной личностью, — размышляла Лотта. — Оно основано исключительно на невероятных размерах его…

Миссис Омонд, задохнувшись, отпрянула назад.

— …его удачи, — непринужденно закончила Лотта.

— О! — только произнесла миссис Омонд, выпрямившись и вдруг вспомнив, с кем разговаривает. Она сделала торопливый шаг назад, беспокойно перебирая пальцами краешек платка. — Ну, мисс Пализер… — совершенно растерянно добавила она.