Лотта почувствовала, как ее сердце дернулось и тяжело застучало.

— Им приказано идти сюда, — задыхаясь, сказал Арланд. Он говорил по-английски правильно, но с сильным французским акцентом, очень заметным. Он поймал руку Лотты, переводя дыхание. — Спрячьте меня, пожалуйста…

— Кто… — начала было Лотта, но Арланд только покачал головой:

— Пожалуйста, они уже рядом. Все объяснения потом…

Словно в подтверждении его слов, снаружи раздались тяжелый топот сапог, выкрики команд, нетерпеливый стук в переднюю дверь.

— Они обязательно найдут вас, если станут обыскивать дом.

Ее ум лихорадочно перебирал идею за идеей, чтобы найти подходящий выход. Невозможно допустить, чтобы он попал в руки властей. В прошлом она не раз готова была предать Эвана, но сейчас совсем другое дело. Эван может сам о себе позаботиться. Арланд — юноша, который играет по чужим правилам в такой страшной игре, как война. Он уже так много повидал и выстрадал. Кроме того, Лотта совершенно точно знала, что теперь уже никогда не сможет предать Эвана. И меньше всего — его сына. Что-то произошло между ними в тот день, когда он окончательно доверился ей, что-то глубокое и важное, сблизившее ее с Эваном гораздо надежнее, чем желание соблюсти собственные интересы, жадность или стремление к безопасности. Она не была уверена, что хотела этого. Самоотверженная любовь — это не по ее части. Но она не чувствовала в себе силы отказаться от нее.

— Раздевайтесь, — коротко скомандовала она. Арланд отшатнулся от нее:

— Прошу прощения, мадам?

— Снимайте одежду и спрячьте ее куда-нибудь. Ложитесь ко мне в постель.

Грохот в дверь повторился с новой силой. Лотта расслышала голос Марджери и звук отпираемых засовов.

— Делайте, что я вам говорю, — прикрикнула Лотта. — Ну же!

Она увидела отсвет понимания в глазах Арланда и подтолкнула его к кровати. Схватив свой отделанный лебяжьим пухом халатик, она подбежала к шкафу и, выхватив оттуда какую-то одежду Эвана, разбросала ее по полу вперемешку с собственной, как будто ее срывали в приступе страсти, не терпящей промедления. После этого Лотта поспешила к двери. Хорошо, что волосы в беспорядке — появление Арланда подняло ее с постели. Быстрый взгляд в зеркало убедил, что она выглядит достаточно растрепанно, то, что надо, чтобы сбить с толку преследователей. Лотта вновь окинула оценивающим взглядом шелковый халат и прозрачную ночную рубашку под ним. О да, есть чему сбить с толку кого угодно.

Внизу уже толпились солдаты. Марджери стояла со свечой в руке и выглядела маленькой и испуганной.

Лотта подошла к перилам лестницы и остановилась.

— Что здесь происходит? — властно, как и полагается представителям герцогской фамилии Пализеров, произнесла она.

Группа вооруженных людей внизу остановилась, замерев. Все подняли головы вверх и уставились на нее. Лотта демонстрировала свое негодование. В доме без ее ведома вооруженные люди. Прелестный маленький столик с цветами, стоявший внизу возле двери, оказался перевернут, гобелен сорван со стены. Громкие голоса доносились из гостиной, по дому раздавался грохот сапог.

— Солдаты, мадам! — с дрожью в голосе произнесла Марджери. — Они говорят, что в нашем доме укрывается сбежавший заключенный, — доложила она, бросив на Лотту извиняющийся взгляд. — Нас всех могли убить прямо в наших кроватях, мадам?

— Что за ерунда! — беззаботно ответила Лотта, спускаясь вниз по лестнице. — Как тебе в голову пришла такая чепуха?

Лотта повернулась к солдатам, которые смотрели на нее во все глаза с выражением похоти или удивления, но никто не остался равнодушен.

— Или ты считаешь, что нас насмерть затопчет толпа головорезов? Что же, очень может быть.

Ее взгляд упал на офицера, видимо возглавлявшего операцию, худенького и светловолосого, совсем еще юного.

— Лейтенант, объясните, что это за вторжение?

— Извините за беспокойство, мадам, — ответил покрасневший лейтенант. — Ваша горничная права — мы ищем беглого заключенного. Его видели неподалеку от вашего дома. У меня приказ схватить его.

— Ах, как драматично, — произнесла она. — А мне казалось, что в Вонтедже никогда не происходит ничего интересного. Тем не менее не стоит искать его за моими гобеленами. Это ручная работа и стоит кучу денег. Вы были бы очень добры, приказав своим людям проявлять большее уважение к моей собственности.

— Конечно, мадам, — сказал лейтенант, краснея еще гуще. — Поосторожнее там, — рявкнул он на одного из своих людей, который чуть было не упал, запнувшись, увлекая за собой книжную полку. Лейтенант вновь повернулся к Лотте: — Разрешите осмотреть верхний этаж, мадам?

— Ну, если вы считаете, что это необходимо, — с выражением скуки, ответила Лотта. — Но у меня будет к вам маленькая просьба, лейтенант. Может быть, вы не станете устраивать обыск в моей комнате? Я была бы крайне благодарна вам за это. Уверяю, никто не входил туда без моего разрешения.

Лейтенант остался непреклонен.

— Мадам, у меня приказ обыскать весь дом, не делая исключений. Любой может забраться через окно и спрятаться где-нибудь, пока вы спите. Это необходимо для вашей же собственной безопасности.

Лотта слегка коснулась его руки, и лейтенант послушно умолк.

— Едва ли можно говорить о том, что я спала, лейтенант, — очень искренне произнесла Лотта. — Стоит пояснить?

Прошло некоторое время, пока лейтенант сумел переварить сказанное. Наконец, в его глазах блеснуло понимание. Лотта подивилась, так ли давно он и впрямь покинул стены школы. Так или иначе, но просветление наступило, и он густо покраснел. Лотта испугалась, как бы его не хватил удар.