– Вы говорите, что не хотели злиться, но вы все равно говорите со злостью.

Теперь он нахмурился, и выражение его лица начало соответствовать интонациям.

– Это не так.

– Думаю, сейчас вы продолжаете злиться, но главным образом на меня, поскольку я говорю, что вы постоянно злитесь.

– Я. Вам. Повторяю, – сказал он, подчеркивая каждое слово. – Я. Не. Злюсь.

Даже если ставки были ниже, я бы все равно обратил на это внимание, но, учитывая, что речь шла о жизни его дочери, я не имел права сдаваться.

– Слушайте, Том, я к вам не придираюсь. Серьезно. Но вы злитесь и по какой-то причине не хотите это признавать, хотя ваша злость до боли очевидна каждому, кто сидит в этой комнате. Причина, по которой я пытаю вас на эту тему, в том, что Кэрли может бороться с подавленными чувствами, существующими в вашей семье, и огромным расхождением между словами и действиями. Детей такие вещи запутывают и только усиливают тревогу. Последнее, в чем ваша дочь сейчас нуждается, это необходимость разбираться в том, что вы на самом деле имеете в виду.

Он смотрел на меня несколько долгих секунд.

– Возможно.

Это был маленький шаг навстречу, но меня устроил и он.

– Я не удивлюсь, если вы злитесь на Кэрли, поскольку вы о ней тревожитесь, и часто, когда папы волнуются, со стороны это может выглядеть как раздражение. Но ей не надо, чтобы вы на нее злились. Она должна знать, что вы на ее стороне и будете рядом независимо от того, что для этого нужно, пока она не справится со своей проблемой.

– Она и так это знает, – произнес он, однако его тон оставался резким.

Он все еще не понимал, что делает, и хуже того – начинал обращать внимание на то, что чувствует он, а не она. Внезапно мне стала понятна степень отсутствия связи между этими людьми.

– Вижу, здесь есть своя история и тревога с обеих сторон, а кроме того, каждый прячется за стеной и ждет, что первый шаг сделает другой. Над этим надо поработать, надо понять, как выбраться из этого бункера и узнать друг друга лучше.

– Хотите сказать, что причина, по которой Кэрли не ест, – я?

Я пожал плечами:

– Не совсем так. Судя по моему опыту и всему тому, что я знаю об исследованиях в этой области, роль играют несколько факторов, но думаю, что вы можете иметь к этому отношение.

– Значит, я во всем виноват?

– Не во всем. Может, вы вообще не виноваты, но вы – ее отец, и если вы не можете на нее повлиять, то никто не может.

Некоторое время он молчал, пытаясь понять, что я только что сделал – сказал ему комплимент или оскорбил. В конце концов он сдался, так и не разобравшись.

– И что мне делать?

– Петь, – ответил я, театрально всплеснув руками.

– Что? – пробормотал Том, нахмурившись.

– Я пошутил. Может, нам немного поговорить?

Кэрли хихикнула.

Это было хорошее начало.

Семьи, где чаще всего возникают расстройства пищевого поведения

Есть ряд семейных факторов и определенная динамика, связанная с ситуациями, в которых у детей развиваются РПП. Не все факторы возникают в каждом конкретном случае. Некоторые проявятся, другие – нет. Исследователи продолжают спорить, как именно эти факторы влияют на развитие РПП, но среди умных людей, последние сорок лет изучающих эти проблемы, распространено мнение, что нет ничего хорошего, если в вашей семье наблюдается следующее:

– девочка не общается с отцом или общается очень мало;

– родители слишком жестко контролируют или защищают ее;

– родители манипулируют ребенком психологически (например, постоянно пеняют ему на прошлые ошибки или перестают с ним разговаривать, если он что-то сделал не так);

– родители создают у детей высокий уровень зависимости;

– недостаток близости и любви;

– девочки чувствуют, что родители ими не интересуются и не обращают внимания на их повседневную жизнь;

– внешний вид играет важную роль;

– высокий уровень стресса;

– высокий уровень конфликтов между родителями;

– высокий уровень конфликтов между родителями и детьми;

– эмоциональное, сексуальное и/или физическое насилие.

Я знаю, о чем вы сейчас думаете: что такое «высокий уровень конфликтов»? Конфликт, в конце концов, вполне нормальное явление, если в вашем доме живет подросток или даже ребенок, приближающийся к подростковому возрасту. Высокий уровень – это сколько?