— Почему бы тебе просто не спросить у телохранителей президента, где он? — спросил я.

— Гм… — Леанн не считала, что это поможет.

В сервировочной мы наткнулись на Джейка, который набивал рот тапенадой.

— Эй, вообще-то это не для тебя, — сказал я.

— Извини, чувак. Это все Даду. Я читал свою пози, и он настоял, чтобы я что-нибудь съел. Практически запихнул мне первую порцию в рот, а потом я распробовал. Привет! — Он закончил пялиться на Леанн и решил, что пора действовать: — Вы окситанка?

— Джейк…

Похоже, мой друг расширил свою практику и теперь обратил внимание на древнюю европейскую этническую группу. Еще немного, и он начнет спрашивать англичанок, не пикты [116] ли они.

Естественно, Леанн проигнорировала его подходы.

Вскоре раздался первый звонок, сообщающий, что в осмотренный комнате никого нет.

— Президон здесь? Я узнаю у него по поводу моего празднования.

— Вперед, — сказал я, считая другие звонки. — Почему бы тебе не пойти поискать его, чтобы спросить прямо сейчас.

— Да? А что, вы его потеряли? — Джейк хотел рассмеяться, но убийственный взгляд Леанн пресек это на корню.

В сервировочную вошли Элоди и М. Леанн бросила на М. тяжелый взгляд, но ничего не сказала.

— Они потеряли президона, — захихикал Джейк.

Я взглядом показал девушкам, что это не так смешно, как кажется моему другу.

М. явно нервничала. Ее можно было понять: президента искали не только мы.

— Где же он, черт побери? — выругалась Леанн. — Он ведь в доме, да? Он проходил мимо тебя? — спросила она Джейка.

М. посмотрела на нее удивленно, видимо, до нее дошло, что Леанн — не просто официантка.

— Я его не видел, — ответил Джейк. — Я был с Даду. Он обожает пози, и я просил у него помощи в окультуривании моего творчества. А точнее, он без ума от одного стиха про креветок и каджунскую женщину. Хочешь послушать, Поль?

— Позже, Джейк. Намного позже.

— C ’ est pas possible! [117] — Леанн в недоумении уставилась на панель. Полицейские обошли весь дом, но президента нигде и не нашли.

— Кухня, — сказал я. — Он должен быть там.

— Нет, его там нет, — ответила Леанн. — Мы смотрели.

— Ты ошибаешься, — внезапно осенило меня. — Идем со мной, vite [118] .

Мы вбежали в кухню, которая была пуста, если не считать телохранителя. Даже поваров выставили за дверь, и закуски из козьего сыра остались лежать на подносе не украшенными зеленью.

— Он в винном погребе, — сказал я. — Это единственное место, где нет звонка.

— Отойдите от двери. — Телохранитель потянулся к пистолету.

— Я руковожу полицейским подразделением, — сказала Леанн. — Он там один? Отвечайте!

— Один? Нет… — Телохранитель занервничал.

Леанн схватила его за лацканы пиджака.

— Кто с ним? — прокричала она.

— Мужчина и женщина.

— Черт…

Леанн глазами указала на дверь. Телохранитель вошел внутрь, наполовину достав из кобуры пистолет.

Мы заглянули в крошечную комнатку, ожидая увидеть президента, забитого насмерть бутылкой шампанского или уткнувшегося головой в карамелизированный инжир.

Однако глазам открылась неожиданная картина — смущенный Валери в центре, а по бокам — Бабуля, сурово взирающая на внука, и президент, положивший руку на плечо этого идиота.

Президент кивнул телохранителю и прошептал еще несколько слов, обращаясь к Валери, последними из которых было: ОК, mon petit? [119]

Валери потупился. Это было вроде отеческого напутствия, понял я.

— Bonsoir, — поздоровался с нами президент, выходя из погреба. За ним семенили блаженно улыбающаяся Бабуля и совершенно обалдевший Валери.

Леанн с облегчением похлопала меня по спине, но мы оба знали, что это временная передышка. Вечер только начинался.

— Поль? — Элоди кивнула в сторону Леанн, требуя объяснений. Она резонно предположила, что я должен быть в курсе. М. тоже выглядела заинтересованной.

В этот момент в кухню зашел мужчина. Он был одет как официант, но раньше я его не видел. По крайней мере, сегодня. Когда я посмотрел ему в глаза, он усмехнулся. И вдруг я вспомнил. Он был в Бандоле. Это тот самый парень из ресторана, который пялился на М.!