— Разве не удивляет тебя то, что мы сами дарим тысячи смертей, вместо того чтобы умирать? — Альв повел рукой, и лампы в подвале вспыхнули. Его ладонь опустилась на рукоять меча. — Мы дарим смерть, если в этом есть необходимость. Или если нам этого хочется. Я уже давно стою перед погребом и имел удовольствие услышать твой рассказ о Тарениаборне. — Он говорил так, будто находился среди своих приятелей и искренне наслаждался непринужденной болтовней во время какого-то праздника. Под темной накидкой поблескивал ламеллярный доспех. — От твоих слов у меня потеплело на душе. Я горд сообщить вам, что это я, Тиригон, создал произведение искусства, которое заворожило тебя. — Альв поклонился. — Для меня было большой честью возвысить город Тарениаборн и освободить его жителей от мирских тревог. Альвы помнят о Тарениаборне. Хоть на что-то люди годятся…

Ужас в подвале сгустился настолько, что его можно было ощутить физически. Тиригона это, казалось, радовало.

— Пропасть между нашими народами непреодолима, — в звенящей тишине изрек он. — В такие моменты это особенно очевидно. Вы готовы взять меч и убивать только ради таких ценностей, как свобода, богатство и власть. Мой народ интересует другое. Смерть и искусство неразрывно связаны, величие, вечность, совершенство — все это едино. — Альв с грустью обвел взглядом зал. В его серовато-голубых глазах играли отблески света. — Я представляю себе, сколь красивы белые кости в ваших мерзких телах. Я сотворю из них нечто прекрасное.

И тогда Малления не выдержала. Она бросилась на альва, занеся меч.

Ее противник радостно рассмеялся.

— Какая отвага! Я украшу твои кости дивными узорами. Мы умеем ценить смелость. — Перехватив меч обеими руками, он выставил клинок.

Длина оружия составляла не меньше полутора метров, что давало фехтовальщику некоторое преимущество в бою в чистом поле, но среди полок с продуктами и бочек, напротив, мешало. На это Малления и рассчитывала.

Фредерик последовал за ней, замахиваясь топором.

— Осторожно! — предупредила Малления. — У него есть брат и сестра, они близнецы, тройня. Двое, несомненно, где-то рядом.

Добежав до альва, она атаковала: одним мечом в бок противника, затем провела обманный маневр и ударила вторым мечом в грудь.

Ее враг двигался невероятно быстро и обладал способностями, которых Малления и представить не могла.

Оттолкнувшись от пола, Тиригон пробежал по боковой стене и потолку и, приземлившись за Фредериком, пробил его затылок мечом. Кончик лезвия вышел изо рта, словно острый железный язык. Несмотря на тяжелый пластинчатый доспех и накидку, этот акробатический маневр нисколько не утомил альва.

— Неплохая попытка, Малления, — насмешливо заявил он. — Если бы этот смелый мясник не прикрыл тебе спину, сейчас ты была бы мертва, а не он. — Резко развернув лезвие в ране, Тиригон дернул оружие вверх.

Металл был настолько острым, что взрезал голову. Кровь и ошметки мозга упали на пол, топор со звоном ударился о камень, Фредерик медленно осел. Половинки головы неплотно прилегали друг к другу, придавая его лицу гротескный вид.

Девушка резко развернулась, пытаясь попасть одним клинком альву в голову, вторым — в грудь. Но тот уже успел отпрыгнуть. Теперь Тиригон вновь был за ее спиной.

Малления почувствовала движение воздуха, взметнувшее ее светлые кудри. Альв ударил девушку в поясницу, отбросив вперед, на бочку с капустой.

Задев бочку бедром, Идо повалилась на пол рядом с горшком с солониной. Перевернувшись, она выставила перед собой оба клинка.

Еще немного — и Малления опоздала бы: мечи парировали удар противника, бившего с невиданной силой. Оружие альва оказалось в паре сантиметров от ее носа.

Испустив яростный вопль, девушка отвела лезвия в сторону и пнула врага ногой в грудь. Доспех защитил от повреждений, но удара хватило, чтобы оттолкнуть черноглазого.

Рассмеявшись, Тиригон провернул меч над головой и перехватил его обеими руками. Тем временем Идо вскочила и обошла бочонок. Она хотела прижаться спиной к стене, чтобы альв не мог атаковать сзади. Враг был слишком быстр для нее, слишком силен. Малления не рассчитывала выбраться из погреба живой. Она понимала, что Тиригон играет с ней. Но такая самонадеянность с его стороны могла оказаться опрометчивой.

Повстанцы забились в углы, наблюдая за дуэлью.

— Я что, вошел в подвал, полный трусов? — насмешливо осведомился альв. — Вас двадцать… вернее, уже девятнадцать, а я один. Малления же сказала, что если вы не убьете меня, то ваши семьи будут уничтожены, и все равно вы стоите истуканами и только смотрите? — Он подмигнул противнице. — Твоя отвага впечатлила меня. Тебя я убью последней. Смотри и учись, тебе это пригодится, когда ты вступишь в бой со мной.

Сделав два шага, он запрыгнул на бочку и оттолкнулся. Его ноги коснулись стены, альв перебежал на потолок и противоположную стену, словно сила притяжения на него не действовала. Тиригон выставил клинок вперед, нанося, казалось, невидимые удары по телам заговорщиков. Кровь била фонтаном, слышались предсмертные крики.

Приземлившись на бочку с вином, альв отвел меч в сторону, с удовольствием глядя на результат своей пробежки. Больше половины собравшихся были убиты, раненых Тиригон не оставлял.