Немного беспокоил вопрос о воде – в «Сказаниях» вполне можно было оказаться под водой, прыгая в водной зоне типа «заколдованного озера» или «морской сказки», и это было опасно. До сих пор я ни разу не попал не то что в воду или под землю, я даже в закрытых помещениях не проявлялся, но риск… как представлю, что очередной прыжок унесет меня в глубины земли… хотя, наверное, бояться не стоит. В игре было невозможно прыгнуть в «смертельную ловушку», а попадание в воду на глубину больше тридцати метров – это и есть именно такой случай, так что шанс выбраться у меня будет. Главное – суметь им воспользоваться.

Вздох. Пальцы? Норма. Пульс, эффекты, снаряжение? Порядок.

Невидимость.

– Врата – книга.

Повернувшись к Илье, который с интересом заглядывал во врата, я кивнул, получил ответный кивок и сделал шаг.

Ффу! Ну и душно тут, оказывается!

Не слишком жарко, инея по углам нет, но батарея – я пощупал – еле теплая, и вентиляция не работает.

«Где я».

Зря, зря… Привык к просторам деревенским, а тут целый дом, люди, судьбы. Но все равно уже гораздо легче переносится. Топят не очень, но электричество есть, а в библиотеке сейчас два человека. В эту комнату никто не заглядывал, ключи к двери не подобрали. А я-то думал, что без Интернета здесь не протолкнуться будет, ошибался, значит?

Рисковать в этот раз я не собирался, поэтому с удобством расположился на все том же сломанном кресле, засветил шарик и достал книжку, купленную в недавнем прыжке. Старый советский детектив, точнее даже югославский… как про другую планету читаешь. Ладно СССР, но и пришедшее ему на смену тоже уже прошлое! Где та Югославия… Кстати, надо отсюда книжек натаскать. И вот эту макулатуру, а то лежит который год, а у меня на хуторе в дело пойдет, пригодится. Жаль, в портал нельзя ничего кинуть. И хорошо, что нельзя, а то мне уже пару раз могли накидать.

Бравые контрразведчики социалистической Югославии шли по следу шпиона, я следил за ними из кресла, время от времени гася свет и прислушиваясь. Пять часов на перезарядку врат, хочешь не хочешь, а ждать придется.

Выдержал я только три часа. Темно, не холодно, есть чего пожевать, но скучно!

Дверь прошуршала по старому линолеуму, открываясь, и я перешагнул через стопки старых книг.

Маленькая дверь, ведущая в подвалы, закрыта, за ней тишина. Осторожно подойдя к лестнице, я прислушался, что там наверху? Тоже тихо. Кажется, звякнула ложка по стеклу, но очень далеко.

Погасив шарик, начал подниматься, стараясь не слишком скрипеть узкими ступеньками.

В читальном зале за большим столом сидела заведующая Нина Алексеевна, сейчас ей около шестидесяти, наверное. В помещении было прохладно, даже холодно, поверх свитера женщина накинула на плечи большой пуховый платок.

Я улыбнулся, вот так она сидела лет десять назад, в январе, когда из-за ремонта на неделю отключили отопление. Скандал был, пришлось вешать объявление для читателей, закрывать зал. Хотя сюда и в те уже времена ходили только пенсионеры.

– Михалыч? – Я оглянулся. Женщина напряженно вслушивалась, нервно схватившись за пуховый платок. – Ты здесь, я знаю.

Интересно, услышала, что ли? Или унюхала?

– Чай будешь? У меня остался еще с прежних времен.

Я прошел так, чтобы оказаться перед ее глазами. Кажется, она меня почувствовала, но снова спросить я ей не дал.

Появиться.

– Буду, Нина Алексеевна. Коржики с меня.

Она отшатнулась, но быстро взяла себя в руки, чувства выдавали только еще сильнее вцепившиеся в платок руки.

– Коржики?

– Ага, медовые. Пек недавно, вот, захватил.

– Это хорошо… тогда чай с меня.

– Наливайте!

Мы старательно разыгрывали сценку из прежней жизни. Словно не было моего увольнения «по сокращению штатов» и разговора «ты же молодой, легко работу найдешь, а мы все пенсионерки». Наверное, у нее были причины. Правительница крохотного племени библиотекарей, проработавшая здесь всю жизнь, она вела нас узкими тропами к видимой только ей цели. Мудро, строго, но справедливо руководя, стравливая и разнимая, награждая и отбирая.

– Почему вы одна? Все по домам?

– Нэлечка сейчас ушла только что… Болеет у нее внучка. В городе с теплом перебои, простуды повальные. Но нас и осталось только трое, Вика сама слегла. Да и что тут всем сидеть, никто не ходит. Сейчас книгами только как топливом интересуются.

Говоря это, Нина Алексеевна аккуратно сняла с чайника древнюю тряпичную куклу, сохраняющую тепло.

Я стащил с плеча рюкзак, достал завернутые в тряпочку коврижки. Не очень получились, тяжеловатая выпечка, не воздушная, но Илье понравилось. К тому же мы много испекли, третий день едим, они уже черствые почти.