"Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего пред сви­ньями..." (Матф., 7:6).

Здесь сказано о том, что мы должны почитать внутренние ценности и защищать их от нашего пренебрежительного к ним отношения. Но знаем ли мы, что представляет собой истинная ценность? "По плодам их узнаете их" (Матф., 7:16). В этом состоит сущность психологического прагматизма. Ценность определенной концепции или установки определяется по резуль­татам ее воздействия. То, что освобождает созидательную энергию и способ­ствует психическому здоровью, составляет ценность, которую необходимо бережно хранить.

В нескольких евангельских фрагментах подчеркивается особое зна­чение того, что было потеряно. Например, в главе XV Евангелия от Луки упоминаются потерянная овца, потерянная драхма и блудный сын. Эти притчи указывают на особую ценность потерянной или вытесненной части личности. Потерянная часть является самой ценной потому, что она уносит с собой возможность достижения целостности. Для дости­жения целостности Самости индивид должен придавать особое значе­ние низшей, потерянной для сознательной жизни функции. Последние станут первыми, и, отвергнутый строителями, камень станет краеуголь­ным камнем.

Точно так же, как и в предыдущем случае, особое значение придается и образу ребенка:

"Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное... И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает..." (Матф., 18: 3-5).

"Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо тако­вых есть Царство Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царст­вия Божия, как дитя, тот не войдет в него" (Марк, 10:14,15). Дитя олицетворяет неопытную, недоразвитую сторону личности, не­что свежее, спонтанное и не закостеневшее в неподвижных формах. Чтобы войти в Царство Небесное, индивид должен стать как дитя. С психологиче­ской точки зрения это означает, что глубокие слои сверхличностной пси­хики достигаются через недифференцированную, младенчески чистую часть личности. Эти фрагменты предостерегают нас от употребления уни­чижительного прилагательного "детский" по отношению к различным сто­ронам психики индивида, поскольку образ ребенка содержит высшую пси­хическую ценность. Аналогичную мысль выражает следующая притча: "Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира; ибо я алкал, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы на­поили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне". Тогда праведники скажут Ему в ответ: "Господи!когда мы видели Тебя алчущим и накормили (и т.д.) ..."ИЦарь скажет им в ответ: "ис­тинно говорю вам, так как вы сделали одному и сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Матф., 25:34-40). Царь олицетворяет центральную власть, Самость. Он идентифицирует себя с "меньшими", той стороной личности, которая находится в небреже­нии и, как считается, не имеет ценности. "Меньшие" алчут и жаждут, оли­цетворяя нуждающуюся, жаждущую часть нашей личности. Странник ука­зывает на одинокую, непризнанную часть личности. Нагота указывает на уязвимость, незащищенность. Болезнь указывает на нездоровую, патоло­гическую, невротическую часть психики. И последнее: пребывание в тем­нице указывает на наказание за какое-то нарушение коллективных пра­вил поведения. Все эти аспекты отвергнутой тени отождествляются с "Царем". С психологической точки зрения это означает, что признание тени и сострадание к низшему, внутреннему человеку равнозначны призна­нию Самости.

Христос преподает и поясняет на примерах метод индивидуации, ко­торый требует использования всех сил и возможностей личности. Ничего нельзя утаить. Эту мысль поясняет притча о богатом юноше:

"Иисус сказал ему: "Если хочешь быть совершенным (телеос = полным, развитым, взрослым), пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною" (Матф., 19:21).

Эта же мысль нашла выражение в притчах о Царстве Небесном, которое сравнивается с сокровищем, скрытым в поле, и драгоценной жемчужиной, найдя которую, человек "продает все, что имеет, поле то" или жемчужину (Матф., 13:44) Сокровище олицетворяет Самость, сверхличностный центр психического. Ее можно обнаружить, приложив все усилия. Она стоит всего того, что имеет индивид.

В Евангелии существуют некоторые места, которые создают определен­ные трудности для психологической интерпретации. Например, в главе V Евангелия от Матфея (29,30) мы читаем:

"Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя; ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя; ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну". Аналогичные высказывания встречаются в Евангелиях от Матфея (18:8) и Марка (9:43-48).

На первый взгляд, в этих отрывках рекомендуется осуществлять вытесне­ние и целенаправленное отъединение от "плохих", преступных психических содержаний. Здесь, как мне кажется, необходимо проводить различие между тем, что требуется на одной стадии развития эго, и тем, что требуется на дру­гой стадии. С точки зрения развитого эго, которое стремится достичь цело­стности и устранить диссоциации, образ отсечения преступных членов сле­дует признать неприемлемым. Тем не менее, этот образ вполне уместен на начальной стадии развития, когда эго в значительной мере остается иден­тифицированным с Самостью. В этом случае необходимо разрушить, под­вергнуть расчленению первоначальную бессознательную целостность. Для того чтобы вся личность не погрузилась в сферу бессознательного (т.е. не была ввержена в геенну), на этой стадии эго необходимо отделить от тени. В отрывке из Евангелия от Матфея правый глаз и правая рука опреде­ляются как преступные члены. Эта деталь позволяет нам предложить иную интерпретацию. Правая сторона обычно развита и дифференцирована и поэтому символизирует сознание и волю эго. В таком случае отсечение правой руки наводит на мысль о принесении в жертву сознательной точки зрения и высшей функции, чтобы придать большую реальность низшей функции и бессознательному. При обсуждении Тертулиана и Оригена Юнг истолковывает отсечение следующим образом:

"Психологический процесс развития, который мы называем христиан­ским, привел его (Тертулиана) к жертве, отсечению самой ценной функ­ции, мифической идеи, которая также содержится в великом, достойном подражания символе жертвы Сына Божьего".17 Несмотря на упомянутые толкования, остается несомненным то, что, с психологической точки зрения, христианство на практике поощряло вытеснение, и некоторые места в Ветхом Завете можно истолковать как ре­комендации осуществлять такое вытеснение. При интерпретации этих образов в каждом отдельном случае необходимо учитывать стадию пси­хологического развития конкретного индивида.

Образ Христа дает нам яркую картину самостно ориентированного эго, т.е. индивидуированного эго, которое сознает, что Самость руководит им. Это состояние самостной центрированности нашло отражение в примере, при­веденном в Евангелии от Иоанна (8:28,29):

"Ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю;

Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо Я всегда делаю то, что Ему угодно".