Свою роль в истории начал играть германизм. До этого римская традиция была непрерывной. Теперь начинала формироваться новая своеобразная цивилизация — римско-германская.

Империя Каролингов, а точнее сказать, империя Карла Великого определила форму развития эпохи Средневековья. Государство, лежавшее в основе империи Карла, оказалось слабым и вскоре распалось. Но империя как высшая форма объединения западного христианского мира выжила и сохранилась.

Согласно весьма распространенной, можно сказать, общепринятой точке зрения время правления Карла Великого рассматривается как период экономического возрождения. Некоторые зашли так далеко, что утверждают даже, что имело место возрождение не только в экономической сфере, но также и в области письменного творчества. Подобная точка зрения является откровенно ошибочной, и вызвана эта ошибка не только преклонением перед именем великого императора, но также и тем, что на проблему смотрят, так сказать, под неверным углом зрения.

Историки всегда сравнивают время правления Карла Великого с последним периодом эпохи Меровингов; действительно, в этом случае нетрудно обнаружить возрождение. В Галлии на смену разгулу анархии пришел порядок; в покоренной и христианизированной Германии общественный прогресс был также налицо. Но если мы хотим прийти к действительно правильным выводам, то должны сравнивать эпоху Каролингов со всей предыдущей эпохой, а не с какой-то ее частью. В этом случае мы увидим, что в предшествующую эпоху наблюдаются два совершенно отличных друг от друга вида хозяйственной жизни, преобладавшие в различные ее периоды.

До VIII в. экономика Средиземноморья была продолжением той хозяйственной жизни, которая здесь существовала со времен ранней Античности. После VIII в. произошел полный разрыв с прежней хозяйственной традицией, и экономика стала совершенно иной. Море было закрыто. Торговля исчезла. Мы видим империю, все богатство и благосостояние которой связаны исключительно с землей, а торговля и оборот товаров сведены к минимуму. Мы не только не наблюдаем никакого прогресса, но, наоборот, видим явный регресс. Самые экономически развитые районы Галлии, где экономическая жизнь была наиболее активна, буквально била ключом и развивалась ускоренными темпами, теперь стали самыми бедными и отсталыми. Южная Галлия была наиболее бурно и успешно развивавшейся частью страны; теперь же определяющее значение для всей хозяйственной жизни играл север Галлии.

Однако в этой «антиторговой», основанной на натуральном хозяйстве цивилизации имелось одно исключение, не соответствующее всему тому, что было сказано выше.

Неоспоримым фактом является то, что в первой половине IX в. на севере империи Карла Великого — там, где сейчас расположены Бельгия, Нидерланды и Люксембург, — сформировался очень активно действовавший и развивавшийся центр торгового судоходства, который ярко контрастировал с прозябавшими в упадке и застое другими районами империи.

Ничего нового и необычного в этом, правда, не было. Еще во времена Римской империи из этого района, где сливаются воды Шельды, Мааса и Рейна, осуществлялась морская торговля с Британией. Отсюда вывозили зерно для римских гарнизонов на Рейне, а сюда ввозили специи и другие товары, поставлявшиеся по Средиземному морю и связанным с ним торговым путям. Однако эта торговля была лишь составной частью торговли, которая велась через Тирренское море. Торговля этого района была составной частью всей торговли Римской империи, а сам этот район — ее крайней северной оконечностью на континенте. Сохранившаяся статуя богини Негалении, считавшейся у кельтов покровительницей торговли, и сегодня напоминает о тех важных торговых маршрутах, которые здесь проходили. Торговые суда доходили до устий Эльбы и Везера. Позднее, во времена германских вторжений в III в., возникла необходимость создания военного флота для защиты от нападений саксов. Главным портом, где встречались морские и речные суда, был Фехте (Вехт), располагавшийся близ нынешнего Утрехта.

Торговое судоходство серьезно пострадало из-за вторжений германцев в V в. и завоевания Британии саксами. Однако впоследствии оно восстановилось, а в эпоху Меровингов получило дальнейшее развитие. Вполне вероятно, что в VIII в. торговые суда из этого района достигали Скандинавии. Место Фехте заняли новые порты: Дуурстед, расположенный на Рейне, и Кентавик на Канше (на севере Галлии). В Кентавике обнаружено множество монет, отчеканенных в эпоху Меровингов; их также немало найдено в Маастрихте; в этих упомянутых городах их найдено гораздо больше, чем в Кельне, Камбре и др. Также обнаружены монеты в Антверпене; очень большое количество монет того времени найдено в Юи, Динане (бельгийском) и Намюре. Наконец, множество монет было отчеканено в Дуурстеде, во Фризии.

Почему же эта торговля, процветавшая в северных провинциях, исчезла в эпоху Каролингов? Ведь морские торговые пути вдоль северного побережья были по-прежнему свободны. Более того, производство одежды во Фландрии, стимулирующее торговлю еще со времен Римской империи, не исчезло, а сохранилось. Появились и новые факторы, способствовавшие развитию и расширению торговли: во-первых, то, что императорский двор располагался в Экс-ла-Шапель, практически на побережье Ла-Манша, а во-вторых, усмирение Фризии и включение ее в состав империи. Нам известно, что небольшие торговые суда (ладьи) фризов активно ходили по всем рекам данного региона и бассейну верхнего Рейна вплоть до вторжения норманнов, имевшего катастрофические последствия для жителей этого района [214] .