— Если подтвердятся мои предположения, Сташиной придется серьезно лечиться. Но это уже не мой профиль…

Маше о своем разговоре с Игорем Алексеевичем я не сказал ничего.

После планерки у шефа я позвонил Диане. Она подняла трубку сразу, как будто только и ждала, когда зазвонит телефон.

— Да, слушаю! — прозвучал ее бархатный голосок.

— Здравствуйте, Диана Александровна!

— Вы? — она запнулась. — Здравствуйте!

— В сегодняшнем номере опубликована ваши заметки, — сообщил я ровным, сухим голосом, каким обычно говорят с деловыми партнерами.

— Я видела газету, спасибо, — она попыталась говорить таким же тоном, но при этом очень волновалась — я это прекрасно чувствовал.

— Когда к вам заехать за новым материалом?

Прозвучал нелепый короткий смешок:

— Следующий номер вашего еженедельника теперь уже выйдет в Новом году, спешить вроде некуда. — Диана чуть помедлила, затем, вздохнув, предложила:- Может, сегодня? У меня все готово…

— Тогда… через час? — у меня радостно забилось сердце.

— Хорошо, я вас жду, — как-то неуверенно согласилась она. — Раз уж это так срочно…

Ждать целый час я не стал, а сразу отправился в медсанчасть.

Увидев меня в приемной, секретарша только недовольно хмыкнула и зарылась клювом в бумаги.

Диана выглядела сногсшибательно. Серый брючный костюм, подчеркивающий ее шикарные формы, под жакетом — ослепительно синяя блуза, гармонирующая с глазами. Макияж и прическа сделаны рукой опытного мастера. Диане никак нельзя было дать больше тридцати.

Жирно подведенные глаза делали ее взгляд одновременно кокетливым, лукавым и томно-игривым. Сама она изо всех сил старалась вести себя предельно деловито.

— Вот мои заметки, — протянула Диана бумаги, не желая встречаться с моим взглядом. — Посмотрите, Иван Максимович, подойдут ли?

Не читая, я сложил листики вчетверо и сунул в карман.

— Спасибо, Диана Александровна, я уверен, что вы все написали отлично.

Растерянные, мы стояли по обе стороны письменного стола и не знали, что сказать еще. В кабинете повисла неловкая, напряженная тишина.

— Ну, вот… — Диана упорно избегала моего взгляда. — В этом году мы с вами, пожалуй, уже не увидимся… Так что… С наступающим, вас!

— И вас с наступающим, Диана Александровна! — я невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как она нервно теребит бумаги на столе. — Вы сегодня очаровательны, как никогда.

— У нас будет собрание, — быстро произнесла она, как бы оправдываясь. — Нужно прилично выглядеть.

Я повернулся и сделал несколько неуверенных шагов к двери. Диана вышла из-за стола и подошла ко мне.

— Значит, теперь увидимся только в Новом году? — тихо и грустно спросил я. И пристально взглянул ей в лицо. Она тут же потупилась, кивнула:

— Ну да, так получается…

Не сдержавшись, я немного подался вперед. Волосы Дианы коснулись моего лица.

— Как вы хорошо пахнете, Диана Александровна! — сорвалось с моих губ страстное.

— Правда? — спросила она, боясь поднять голову.

Я взял ее за плечи и заглянул в глаза. Она скользнула по моему подбородку смятенным взглядом.

Поцелуй получился коротким, но горячим. Диана отчаянно вырывалась, отталкивая меня обеими руками. И лишь в последний момент, когда я уже хотел оторвать свои губы от ее теплых, трепетный и мягких губ, она пылко ответила на поцелуй и сама этого испугалась.

Когда я взглянул Диане в глаза — с той нежностью, на которую только был способен, — в них полыхал синий ужас.

Мы стояли друг против друга, тяжело дыша, не в силах расцепить крепко сплетенные руки. Наконец, не проронив больше ни слова, я отпустил Дианины пальцы и стремглав выскочил из кабинета. Дятел сосредоточенно долбил клавиатуру компьютера.

В коридоре редакции мы столкнулись нос к носу с Валентиной. Подняв голову, она вдруг дернулась, расширила глаза и прыснула смехом.

— Чего зубки скалишь, ведьмочка? — спросил я без злобы. Настроение у меня было превосходное.

— Извини! — пропищала она и скрылась в кабинете корректора.

Я зашел к компьютерщикам, забрал со стола сверстанную уже шестнадцатую полосу следующего, посленовогоднего номера газеты. И вышел. Закрывая дверь, услышал, как наборщица и верстальщики разразились хохотом. Я пожал плечами и поплелся в свой кабинет.