Серебрится паутина.Меж стволов дрожит заря.Золотая середина —Середина сентября.Там стоит на пестром склонеЕлка, вечно зелена.И гадает но ладониКлену бедному она.
«Знать, не всякие доводы вески!..»
Знать, не всякие доводы вески! —Эта женщина сколько уж летПросыпается по-деревенски,В лад с природой, которой здесь нет.Просыпается в доме у сына.Внуки спят, и невестка, и сын.Охлажденной квартиры пустыняВнемлет легоньким пяткам босым.Одиноким бездействием мучась,Из туманного смотрит окна.Пробуждения раннего участьЛишь с собой разделяет она.Наблюдается эта картинаПотому, что при той же звездеПросыпается птица, скотина —За лесами, неведомо где.
«Шла чуть свет, как, бывало, вы…»
Шла чуть свет, как, бывало, выОщущая: движенья ловки,—Встретить девочку из МосквыНа автобусной остановке.Как неделю и год назад,Посредине воскресной рани,Рассекая совхозный сад,Что пред нею лежал в тумане.С ветки яблоко сорвала,Оглянувшись по-молодому.Тут же сторожу соврала,Что оно у нее из дому.И сквозил перед нею день,А за ним еще дни другие —В смутных отзвуках деревень,В неизведанной ностальгии.
Буря в лесу
По рощам и лесамГудят с надрывом ветры.Метут по небесамБерез пустые ветви.Средь рваной полумглы,Пока еще упруго,Сгибаются стволы,Заходят друг за друга.Качанья в дождь и в снег,Как знак тревожной вести,Им заменяют бег,Хотя бы и на месте.Порывами двумяЗастигнутый как грешник,Внизу дрожит дрожмяНапуганный орешник.Но сосны, стоя в рост,Гремящие корою,Качаясь вперекрест,Ломаются порою.Не помнится давно,Чтобы так ветер ухал…Чем выше быть дано,Тем злей паденья угол.
«Рукомойник на стенке сарая…»
Рукомойник на стенке сарая,На скамейке — с черешней кулек.Тлеет солнце, за лесом сгорая,И туман по канавам залег.А для тех, кому греется ужин,Чья дорога неблизкой была,Мир сегодняшний сладостно суженДо размеров окна и стола.…Видеть контуры черного леса,Где заката последняя медь,И над краем ведёрного срезаРукомойником долго греметь!
«В красном лесу поределом…»
В красном лесу поределомЗдесь добывали сырьеИ на ходу, между делом,Все распугали зверье.Этим гордились вначале,Что человек посильнейИ что успехи венчалиСпешку строительных дней.И неожиданно самиОколо хвойной стеныСобственными голосамиБыли слегка смущены.
Белье
Пусть вы эту лабудуНаживали по крупицам,Не висеть бы на видуВашим тряпкам и тряпицам.В этой сушке что-то естьИ бесстыдное к тому же,Как сомнительная вестьО жене или о муже.Лишь зима, что каждый годСыплет снег, а нет излишку,Благородства придаетДаже вашему бельишку.И, треща, висит оно,Небу близкое, березам,—Высотой подсинено,Подкрахмалено морозом.
Слоновая кость
Из биллиардного шара,Надколотого при ударе,Обломок бивня из нутраТорчит, с другим обломком в паре.Осколок бивня, как ребра,—На память о бойцовском дареБиллиардиста иль слона.И островом уходит в далиСтола зеленая страна.Шаров коническая гроздь.Удара сильного гримаса.Пощелкивает кость о кость,—Вы слышите, что не пластмасса.
«Утро пахнет прелью пряной…»
Утро пахнет прелью пряной.В неподвижности лесок.Лишь порхает над полянойЖелтой бабочкой листок.Чтобы вспомнили о зное,О цветах и травах мыИ почувствовали злоеПриближение зимы.
Время
Кажется — та же вода,Ибо река-то ведь та же.А миновали года,Десятилетия даже.«Сколько воды утекло!» —Вспомним негаданно-цепко,Видя, как сносится щепка,Как уплывает весло.
